Врачебная тайна. Жертвы и жрецы COVID-19. Юрий Мухин

гидроксихлорохин, азитромицин и цинк, она в своём отделении вылечила 350 пациентов, из которых не умер ни один, включая 90-летних стариков. А ведь по тем протоколам, по которым работает Проценко и «коммунарка», у неё должно было бы умереть почти 30 человек.

      Да, простые люди не в состоянии понять, как правильно лечить, ну а разве то, что у одних врачей больные выздоравливают, а у других умирают, простым людям понять трудно?

      Тут ведь положение такое. Какой-бы тяжёлой и ни была болезнь, но во все времена вероятность смерти больного никогда не была равна 100 %, часть людей, переболев, выживала и выживает и без медицинского вмешательства. И смотрите, что получатся: если больные без вмешательства врача выживают, а после вмешательства умирают, то в старые времена, когда масса людей обходилась без врачей, у людей создавалось впечатление, что во время эпидемий убивают именно врачи, «сами разнося заразу, а без них, бог даст, человек может и выздороветь». И если рассматривать не глупый от малограмотности ход мыслей народа, а результат лечения тех врачей, который действительно был часто убийственным, то получится, что народ не так уж и неправ, – народ просто неправильно понимал (да и понимает) причины такого убийственного результата лечения.

      Это как в анекдоте, в котором приходит весь избитый Абрам, и Сара его спрашивает, что случилось. И Абрам поясняет, что попал в еврейский погром. «Но ты же по паспорту русский!», – изумляется Сара. «Да они били-то не по паспорту, а по морде», – пояснил Абрам.

      Так и тут: как лечить правильно, народ не знает, а вот что должно получиться после лечения, – народ понимает. За это и бьёт.

      Итак, те врачи, которые тупо применяют то лечение, которое убивает пациентов, в глазах простых людей заслуживают наказание или нет?

      И что народу делать, если власть за такое лечение не наказывает?

      Вернёмся в Севастополь 1830 года.

      Бунт как вакцина

      В итоге, в июне 1830 году в Севастополе не выдержали жители беднейших слободок и восстали, губернатор приказал гарнизону Севастополя их усмирить, но то была не Росгвардия – не позорные наёмники, за деньги готовые на что угодно. В Севастополе солдаты и матросы были русскими людьми, – гарнизон примкнул к восставшим. Губернатора Столыпина, его чиновников и врачей толпа растерзала… и эпидемия толи чумы, толи холеры в Севастополе враз прекратилась.

      Понятное дело, восставших наказали. Били шпицрутенами и отправили на каторгу 423 женщины, 380 матросов флотских экипажей, 128 солдат, 46 офицеров. Около 4200 человек выслали, 7 человек повесили.

      Но эпидемия прекратилась не санитарными мерами, а бунтом!

      И когда в 1831 году началась эпидемия в Москве и Петербурге, то жители этих городов по сведениям из Севастополя уже знали о роли врачей в этом событии, и относились к врачам соответственно.

      Таким образом, чтобы понять, за что убивают врачей, подытожим – их убивают за то, что они из алчности:

      – выдают за страшную болезнь то, что можно вылечить без эпидемических мер;

      – за