Крестом и стволом. Михаил Серегин

Здравствуй, Анатолий!

      – Ну как, батюшка, менты вас больше не дергают? – подбежав поближе, поинтересовался шофер.

      – Покамест бог милует, – кивнул священник. – Вчера вроде как последний допрос был... А что, у тебя проблемы?

      Толян, он же Анатолий Рубцов, и был вторым, кроме отца Василия, оставшимся в живых свидетелем жуткой аварии на тольяттинской трассе.

      – Они мне хотели дело пришить, мол, подрезал... Прикиньте, что творят, гады!

      Отец Василий с пониманием закивал.

      – Но сейчас вроде отстали.

      Толян заглядывал священнику в глаза, явно ища поддержки, и отец Василий подумал, что не сведущему в юридических тонкостях водителю наверняка пришлось в милиции нелегко. Вон их сколько по зонам таких работяг сидит – поди, каждый пятый!

      – Слышали, что в народе говорят? – внезапно перешел на шепот водитель.

      – Кое-что слышал, – сдержанно кивнул отец Василий. Он не любил участвовать в сплетнях.

      – Говорят, – не обращая внимания на его реакцию, продолжил Толян, – что у Парфена-то бабок и нет!

      – То есть как? – не понял священник.

      – А вот так! – прищурил глаза Толян. – Он же все платежи черным налом гнал, а теперь, когда сдох, никто ничего и понять не может. Вон, ребята из АТП чего говорят: бабок нет, бухгалтерша в шоке, директор в кабинете закрылся и никого не пускает, зарплаты, говорят, и не ждите... Видал, чо делают?!

      Отец Василий недоверчиво покачал головой. В то, что у Парфена не было денег, он не верил. Другой вопрос, что «черная бухгалтерия» поставила весь учет с ног на голову, и теперь, чтобы восстановить нормальный финансовый оборот, понадобится время. Правда, от этого работникам некогда скупленных самым богатым бизнесменом Усть-Кудеяра предприятий было не легче.

      Священник вежливо, вполуха дослушал все, что хотел сказать ему Толян, и раскланялся. Ему еще предстоял насыщенный трудовой день.

* * *

      А тем же вечером домой священнику позвонил Костя.

      – Привет, Мишаня! – жизнерадостно назвал священника мирским именем главврач районной больницы.

      – Привет, Константин.

      – Ты чего не заходишь?

      – А то мне делать больше нечего, кроме как с тобой спирт хлестать, – усмехнулся отец Василий.

      – Не-е, хватит... никакого спирта! – решительно отрезал главврач. – А то это дело до добра не доведет!

      – Вот и я о том же, – рассмеялся священник.

      – Слышь, Мишаня, заезжай! Честное слово, никаких возлияний, посидим, поокаем... давай-давай, что ты в самом деле! Что мы, не свои пацаны, что ли?!

      Отец Василий хмыкнул и глянул на жену, а потом на часы. Была половина двенадцатого ночи. Костя, как всегда, в своем репертуаре.

      – Кто это? – насторожилась Ольга.

      – Костя, – прикрыв трубку ладонью, сообщил отец Василий и увидел, как дурашливо закатила Олюшка глаза.

      – Скажи ему, что он меня достал, – обреченно покачала головой супруга.

      – Приезжай, –