Дикари. Дети хаоса. Грег Ф. Гифьюн

приятели, и ты считаешь его нашим спасителем и все такое, но поверь…

      – Если бы не Джино, мы бы уже…

      – Бла-бла-бла, спасибо, понял. Он здесь всемогущий бог. Рад за него. Можешь молиться на него, если хочешь, но я не буду.

      – Если ты прав и в лесу и впрямь кто-то есть, Джино нужен нам еще больше.

      – Я и не говорил, что он не нужен. – Херм неуклюже заковылял прочь, затем обернулся, будто забыл что-то. – Но поверь мне как другу, тебе лучше поостеречься его.

      – Что ты имеешь в виду?

      – Что мы здесь не дома, понял?

      – Да ну?

      – Правила меняются.

      – Думаешь, не знаю?

      – Если дать парню вроде Джино слишком много власти и позволить устанавливать правила, это чревато опасными последствиями. Он – большой страшный волк, вожак стаи… как я понимаю… а мы все слабаки, и…

      – Я бы так не сказал.

      – Разве? А вот я сказал бы именно так. – Херм заговорил тише, но смотрел так пристально, что слова не вызывали сомнений. – В каждой стае свои правила, и им подчиняются все, даже вожак. Знаешь, почему? Потому что каждый вожак, если его главенство никогда не ставится под сомнение и не оспаривается, может также легко погубить стаю, как и спасти.

      – Мы не волчья стая.

      – Ты уверен?

      Даллас уставился на него.

      – Чем дольше мы будем здесь торчать, Дэл, тем быстрее потеряем человеческий облик.

      В любой другой ситуации Даллас ужаснулся бы, но сейчас он понимал, что Херм прав. Они уже теряют человеческий облик. Может, в поступках и в жестах этого не замечалось, но в душе они меняются, приспосабливаются, ищут возможности выжить, а если надо, и получить превосходство, стать главным.

      Едва Даллас начал терять надежду, как из джунглей неспешно вышли Куинн и Джино. Даллас смотрел на них, переводя взгляд с друга на жену. По Джино трудно было что-либо прочитать, но выражение лица Куинн было понятно: что-то случилось.

      – Идут, – сказал Даллас, указывая на них.

      Херм обернулся, устало моргая из-за поцарапанных, заляпанных грязью очков.

      – Нашли что-нибудь? – спросил он, когда Джино и Куинн подошли ближе.

      – Тела нигде нет, – сказал Джино Далласу, не глядя на Херма. – Оно будто… не знаю… будто испарилось. Может, утащили. Сложно сказать.

      – Утащили? Кто?

      – Не знаю.

      – Что ж, я тут кое-что заметил, вы это, кажется, пропустили, – сказал Херм, выпрямляя спину и вставая в очередную из своих поз.

      Джино наконец посмотрел на него.

      – Да ну? И что же?

      Херм заговорил про отсутствие крови на пляже, но Джино прервал его.

      – Куинн только что это отметила, пока мы возвращались. Мы уже знаем. – Он похлопал Херма по спине, но в жесте не было ничего дружеского. Джино специально унизил его, и все это поняли. – За костром-то смотришь, шеф?

      И тут в Херме что-то умерло. В голове у Далласа эхом отозвались его слова про утрату человеческого облика. Будто Джино пнул Херма или кое-что похуже – просто прогнал, будто тот и пинка недостоин. Глаза Херма запылали гневом, обидой, может,