Лето волонтёра. Сергей Лукьяненко

у меня остался со второго Призыва – это общий язык Измененных, выбранный ими по каким-то своим странным соображениям.

      Я полистал учебник, повторяя даты и прислушиваясь, как Дарина шумит на кухне. Что-то она от меня скрывает, но что – я понять не мог. А использовать смысл было бы нечестно.

      В конце концов учебник меня все-таки увлек. Я, к примеру, не знал, что «происшествие в Вазастане» было вызвано мигрантами, уверовавшими, что наступил конец света.

      Но как открылась дверь, я все равно услышал. Выглянул в коридор.

      Наська торопливо скидывала кроссовки. Значит, не от родителей спустилась, бегала куда-то на улицу.

      – Привет, я к Дарине, – сообщила она и унеслась на кухню.

      – Унюхала пиццу? – спросил я вслед, но ответа не дождался.

      Меня подмывало встать и пройти на кухню, к девчонкам.

      Но это было словно признать, что у подруги и у приемной сестры от меня завелись секреты. Слишком обидно!

      Я упрямо уставился в учебник новейшей истории для 11-го класса. Не хочу на экзамене выглядеть глупее недавнего школьника…

      А потом понял, что уже не один в комнате.

      Сказать, что я испугался, – ничего не сказать.

      Да, Прежних и Инсеков на Земле нет. Я ничуть не сомневался, что прямой запрет Высшего они проигнорировать не рискнут.

      Но остались Слуги.

      Очень много Слуг, большинство из которых – влиятельные и богатые.

      И еще прорва Кандидатов. Если не ошибаюсь, то сами по себе они превратиться в Прежнего не могут. Но способности у них все равно серьезные, Слугам не чета.

      А Кандидатам, как и Слугам, любить меня не за что. При этом формально они считаются людьми и запреты Высшего на них не распространяются.

      Так что я подскочил, опрокидывая кресло, и замахнулся учебником – единственным, что у меня было под рукой.

      – Я уже читал эту книгу, Максим, – сообщил гость.

      – Вашу мать! – выкрикнул я.

      – Вы же знаете, у нас нет матерей, – укоризненно заметил Продавец.

      Громоздкая фигура передо мной была закутана во что-то, напоминающее тонкие полоски мохнатой желто-оранжевой шкуры, стелющиеся по полу, словно бальное платье. Из меха торчала рыжая голова, похожая на лисью, но размером не меньше человеческой. Шерсть на голове подозрительно походила на мех одежды. Лис дружелюбно скалился.

      – Дарина! – позвал я, не отрывая взгляд от Продавца. – Только не пугайся, но у нас…

      – Она не услышит, – перебил Продавец. – И еще девять минут не появится.

      Ну конечно, он ведь живет в закольцованном времени и знает ближайшее будущее, хоть и не может его изменить.

      До меня теперь не доносилось ни одного звука с кухни. А Дарина с Наськой наверняка не слышали меня.

      – Мы знакомы? – спросил я. – Вы тот Продавец, что работал возле Гнезда?

      – Нет-нет. – Лисья голова качнулась. – Мы не встречались. Но он просил передать вам привет и всяческое уважение.

      Я уже пришел в себя. Продавцы были себе на уме, они использовали чужие части тела,