О России между будущим и прошлым. Избранные статьи. Борис Пушкарев

тив Белой эмиграции, семья Пушкаревых покинула Прагу, но чешские коммунисты задержали ее и передали Красной армии. Русские офицеры ход судьбы повернули. Допросив сына и отца, отпустили семью на Запад. Из беженских лагерей в Европе Пушкаревы отбыли в США. Там отец углубился в изучение русской истории, написал или отредактировал около десяти книг. Сын, окончив Йельский университет, стал в 1964 г. лауреатом Национальной книжной премии, потом профессором Нью-Йоркского университета, а помимо того, возглавил научно-исследовательскую группу и выпустил серию трудов, результат которых – многие километры метро и новые пешеходные зоны Нью-Йорка.

      При всех своих американских делах Борис Сергеевич продолжал стоять «лицом к России». Он состоял в НТС (Народно-Трудовом Союзе), ставшем фактически преемником Белого движения. Он встречался с советскими гражданами за границей, дважды ездил в СССР. Как только утратили силу «черные списки» КГБ, он в начале 1992 г. (ему было 62 года) уехал в Россию и вскоре принял российское гражданство. Он чувствовал, что вернулся в страну, которую считает своей, вернулся за себя и за своих старших товарищей, до возвращения не доживших.

      Подробности жизненного пути автора изложены в его воспоминаниях в последней части книги. Это не автобиография, а лишь зарисовки того, что когда-то попало в поле зрения и запало в память. Автор рисует обстановку Зарубежной Руси, мало кому в отечестве известную, и дает отчет о том, чем он 18 лет занимался в России. В контексте данного сборника эти воспоминания во многом объясняют взгляды и подход автора.

      Главным делом Бориса Сергеевича в России стало наше издательство, в котором он видел не просто производителя книг, но «издательское, исследовательское и просветительское содружество». Историк К.М. Александров пишет: «В 1990-е годы он создал систему, которая позволила реализовать целый ряд важных исторических проектов и вывела на орбиту ряд историков, повлиявших и на открытие новых знаний, и на создание новой атмосферы в историческом сообществе».

      Основная часть книги содержит выборку статей по истории и по экономике, рецензий и публичных выступлений автора за последние 20 лет. Основной предмет – это российская трагедия XX века и ее понимание сегодня. Четко звучат несколько тем.

      Одна из них – как смотреть на предреволюционную, столыпинскую Россию. Автор смотрит не только на то, что за 7 мирных лет удалось сделать, но и на то, какой Россия после 20 лет мирного труда хотела стать. Лет этих ей не было дано, но планы были, был виден исторический путь, тот, который мы сегодня ищем. В октябре 1917 Россия с этого пути сошла и стала осуществлять утопию.

      Другая тема – цена, которую за это пришлось заплатить. Она мало кем осознана. Это десятки миллионов погибших, жизнь трех поколений в страхе, нужде, лицемерии и лжи, однобокая экономика. Что сказалось и в международных отношениях. По населению Россия до революции была вдвое больше США, а теперь вдвое меньше; среднедушевой доход как был, так и остался около одной трети американского.

      Следующая тема – о непрерывности сопротивления Советской власти. После отступления Белых армий за границу сопротивление принимало разные формы, но никогда не прекращалось: мирного договора в Гражданской войне подписано не было, напротив, Советская власть преследовала «контрреволюцию» до своих последних дней. Отсюда вывод – с лета 1917 идо осени 1993 одновременно существовало две России: Россия советская и Россия несоветская, или антисоветская. Патриоты были и там, и там. Мирным договором стала Конституция 1993 года, воплотившая в себе чаяния трех поколений несоветской России, аргументирует автор.

      Его взгляды на современную Россию тоже во многом отличаются от того, что пишется сегодня, в том числе ее критиками. Но автор опирается на твердую традицию, и надо, чтобы его голос был слышен следующим поколениям.

      I. История и политика

      Завершить революцию 1991 года!

      Выступление на конференции журнала «Посев» в актовом зале Министерства культуры РФ в Москве в мае 1999 г.

      (Посев. 1999. № 7, июль)

      События августа 1991 г., а точнее, 1989–1993 гг., в России, несомненно, стали революцией. Тоталитарная власть КПСС пала, произошла коренная смена политического строя и коренная смена идей, которым этот строй служит. Произошла та самая национальная революция, к которой НТС взывал начиная с 1931 г. (Термин «национальная революция», в противовес революции социалистической, был выдвинут еще сборником «Вехи» 1909 г.) Причем эта четвертая русская революция, по сравнению с предыдущими тремя, оказалась самой бескровной.

      Но за все в жизни надо платить – в том числе и за бескровность. В данном случае мы платим тем, что из трех коренных изменений, которых требует полная революция, – смена строя, смена идей и смена элиты, – мы получили лишь первые два. Политическая элита, или правящий слой, остались в большой мере прежними, особенно в провинции. Даже когда это не буквально те самые лица, что сидели ранее в горкомах и райкомах, то лица, на них похожие. Как говорится, какие были у власти, такие и теперь у власти.

      Логически этот ход событий понятен. Тоталитарный строй 70 лет каленым железом выжигал любые зародыши