По прозвищу Китаец. Михаил Серегин

Китайцу дорогу. – Вам назначено?

      – Нет, не назначено, – с наивным видом ответил Танин. – А что, нужно?

      – Обязательно, – с придыханием ответила она и кивнула в сторону мужчин: – Видите, люди ждут.

      – Мы, между прочим, второй час уже здесь сидим, – возмущенно произнес мужчина с бородкой.

      – Тогда запишите меня... – Танин скользнул взглядом по бородатому и посмотрел на большие плоские часы, висевшие над дверью, показывавшие двадцать пять минут первого, – на двенадцать тридцать, у меня срочное дело.

      – На какой день? – деловито спросила брюнетка.

      – На первое декабря одна тысяча девятьсот девяносто девятого года, – сделав непроницаемое лицо, ответил Китаец.

      – Это же сегодня, – растерянно произнесла секретарша. – Перестаньте шутить, пожалуйста. Могу вас записать на двенадцать тридцать на послезавтра. И скажите спасибо, что не через неделю, – она жеманно поджала губки, – просто у меня «окно» появилось.

      – Спасибо, – поблагодарил Китаец, – только вы меня не поняли. У меня срочное дело. Я не могу ждать до послезавтра.

      – Я прекрасно вас поняла, молодой человек, – безапелляционно заявила брюнетка, – это вы меня не поняли. Я иду вам навстречу, а вы оскорбляете.

      – Марина Евгеньевна, – Китаец демонстративно наклонился к бейджу на ее блузке, под которой волнующе вздымались пышные полушария, – вы доложите, пожалуйста, Руслану Умаровичу, что господин Танин пришел от Сергея Ивановича и хочет срочно, – Китаец выделил голосом последнее слово, – обсудить с ним вопрос, касающийся документов, о которых ему известно.

      – Но это невозможно, – сухо сказала Марина Евгеньевна. – Я же вам сказала, что у господина Урутаева совещание.

      И она посмотрела на Китайца так, словно тот просил ее зайти на минуточку к верховному жрецу бога Ра, чтобы проконсультироваться насчет погоды на ближайший уик-энд.

      – Я думаю, – Китаец вздохнул и с сожалением покачал головой, – что Руслан Умарович очень сильно рассердится на вас, что вы не доложили ему обо мне. Этот вопрос важен не столько для меня, сколько для Руслана Умаровича.

      Марина Евгеньевна была в растерянности. Шеф строго предупредил ее относительно визитеров. Он никого не велел к нему пускать. Но этот обходительный, хотя не без нагловатой настойчивости, хорошо одетый мужчина с полуприкрытыми и чуть раскосыми глазами невольно вызывал симпатию. И потом, он говорит, что шеф будет очень сердиться...

      – Вы сказали, ваша фамилия Танин?.. – В ее тоне звучала заискивающая мягкость и настороженность.

      – Владимир Алексеевич, – ободряюще добавил Китаец. – И не забудьте сказать шефу о документах.

      – Я попробую, – сдержанно улыбнулась секретарша. – Присядьте, пожалуйста.

      Он опустился на стул рядом с бородатым мужчиной, который недовольно покосился на него. Китаец подмигнул ему и откинулся на спинку. Мужчина демонстративно отвернулся, высоко задрав свою бородку.

      Секретарша вышла через пару минут и, с улыбкой глядя на Китайца, сказала:

      – Ждите, Руслан Умарович