Пляски простаков. Лариса Соболева

Выше бросайте… выше!.. Мне надоело каждую репетицию долдонить одно и то же! Нельзя ли быть повнимательней?

      – Здравствуйте, – сказал Руслан, перекрикивая гремевшую музыку. – Я из уголовного розыска. Можно с вами поговорить?

      Кларисса выключила магнитофон, с нескрываемым удивлением переводила взгляд с Руслана на Севу. У нее были ясные зеленоватые глаза, несколько наивные, а растрепанные волосы придавали ей вид воробья, получившего взбучку от кошки. Эти наблюдения вызвали улыбку у Руслана, а она наконец осведомилась:

      – Что-нибудь случилось?

      – Можно уединиться? – спросил Руслан.

      Она повернулась к тяжело дышавшим танцовщикам:

      – Ребята, я отлучусь на минуточку, а вы повторите сами. Но сначала покрутите туры, а то заваливаетесь на остановках. На это просто противно смотреть, а уж деньги за это брать возмутительно. Работайте!

      Судя по разбросанной одежде на стульях, она привела их в раздевалку. Комната была очень мала. Кларисса, убрав одежду с двух стульев, предоставила их Севе и Руслану, сама присела на краешек третьего стула, не убирая с него одежду:

      – Извините, другого кабинета у меня нет. Вы садитесь.

      – А у нас говорят: присядьте, – сообщил Сева, улыбаясь. – Слово «садитесь» у нас имеет совсем другое значение.

      – Действительно, – усмехнулась она, хотя недоумение не слетало с ее лица. Вдобавок замечание по поводу «садитесь» прозвучало дико. – Так что вас привело ко мне?

      Руслан протянул ей фотографию:

      – Вы знаете эту девочку?

      – Конечно, – еще больше удивилась она. – Это Настенька. А что произошло?

      – От нее нет вестей из Турции больше полугода, отец волнуется, мать в больнице лежит. Мы полагаем, она там… пропала.

      – Господи! – прошептала Кларисса. – Неужели это правда? А чем я могу помочь?

      – Если б мы только знали… – протянул Руслан, забирая фото. – Отца Насти не стали расстраивать, ему и так не сладко. Думаю, девочку вряд ли вернем, а вот тех, кто увозил их за границу, хотелось бы достать. Тогда появится хоть небольшая надежда. Может быть, удастся через посольство или другими путями вытащить Настю и девушек. Вы случайно не знакомы с людьми, которые увезли Настю?

      – К сожалению, о них ничего не знаю. Я ведь уговаривала девочек не ездить с шоу в Турцию, а поступить в культпросвет, раз так любят танцы. Да куда там, им же сейчас хочется все и сразу. Молодежь считает, что на удовольствия не хватит жизни.

      – А вы лично возили своих танцоров за границу?

      – Нет, – как-то сразу необычно резко ответила она.

      – Почему? Это, как мне сказали, выгодный бизнес.

      – Вот именно, бизнес, – презрительно фыркнула Кларисса. – Мне предлагали повезти балет. Но танцы там не главное.

      – А что же главное? – вытаращился Сева. Ведь действительно: везут танцевать, а танцы не главное, как это?

      – Там самый важный процесс – консумация.

      – Что? – буквально в унисон спросили Сева и Руслан.

      – Вас удивляет слово? – слегка улыбнулась Кларисса. –