Кремль 2222. Севастополь. Владислав Выставной

Если вы считаете, что до нас нет никому дела…

      – Погоди-погоди! – остановил его Книжник. – Кто сказал, что нам нет до вас дела? Кремлю нужны союзники, у нас их слишком мало. Кругом – тьма врагов, мы живем в кольце ненависти, не зная, когда ждать нового удара. С другой стороны, князь и вправду не сможет выделить ратников для такого сомнительного дела. Так или иначе, ты потеряешь драгоценное время.

      – И что же делать? – Слава не ждал ответа. Он опустил голову и стал похож на собственную тень.

      – Для начала – понять, с чем мы имеем дело, – Книжник почесал в затылке, поглядел на Зигфрида. Тот с надменным видом сложил на груди руки, показывая своим видом, что происходящее ему не особо интересно. – Я так понимаю, что ритуал вашего рода идет со времен Последней Войны?

      – Так и есть.

      – Нужно выяснить суть этой миссии. Тогда мы сможем попытаться найти осознанное решение.

      – И кто же может знать эту суть? – Слава недоверчиво пожал плечами. – Если даже мы, наши отцы и деды не знали?

      – Знать могут те, для кого Последняя Война – открытая книга. Кто жил войной и создан для этой войны.

      – Кто же это?

      – Кио, – сказал вест.

      – Кто? – Слава непонимающе поглядел на Книжника.

      – Кибернетические организмы, – пояснил тот. – Искусственные солдаты, сконструированные в военных лабораториях. Наши их создавали в противовес биороботам противника.

      – Что-то не особо успешно, – сказал Слава.

      – Я бы так не сказал. То, что мы сейчас здесь с тобой разговариваем – в том числе и их заслуга. Но дело не в этом. А в том, что у кио – неограниченная машинная память. С ними-то потрещать стоит.

      – Дело говоришь, – неожиданно согласился Зигфрид. – Тем более, далеко ходить не надо. Я же Кронуса не так давно встретил. Говорит, на Воробьевых горах обосновался.

      – Да? – оживился Книжник. – А что же он к своим, на Железное Кладбище не отправился?

      – Понятия не имею. Но, похоже, там у него какие-то старые счеты, не тянет его к своим.

      – С другой стороны, Воробьевы горы – они же как раз напротив Железного Кладбища. Разве что через реку.

      – Ну ты же знаешь, через реку – это дальше, чем через весь город.

      – Тоже верно. Река – понадежней любой стены будет. Думаешь, Кронус замыслил чего против своих же?

      – Да мне как-то все равно, что он там себе думает. Главное, что по пути. Если решим с этим другом на юг идти – то много времени не потеряем.

      Надо же, как быстро Зигфрид переключился, от прямого конфликта с незнакомцем до возможной помощи. Книжник знал: несмотря на внешнюю жесткость, у веста острое чувство правды и справедливости. Если ощутит за кем-то правоту – не пожалеет собственной крови, вступится. Но почует фальшь, обман или подлость – убьет без сожаления. Иногда Книжник даже завидовал этому качеству: четко различать добро и зло, своих и чужих – и не задумываясь пускать вход оружие. А потом спать спокойным сном младенца. Сам он так не мог, и наверное,