Колыма ты моя, Колыма. Михаил Серегин

это нетрудно, плавали, знаем. Приисками будет заниматься, не иначе.

      – Точно, – кивнул начальник СКМ. – В Москве менты уже все между собой поделили, а теперь вот те, кому куска не досталось, за нас взяться решили.

      Комаров, который слышал этот разговор, замечания своим людям не сделал. В основном потому, что в глубине души был вполне с ними согласен. В его практике такие случаи уже бывали – прилетит такой вот столичный орел, ни за что не отвечающий, но с широкими полномочиями, поживет недельку-другую, а потом начинает на голову гадить. И с преступностью-де здесь плохо борются, и сами все писаные правила через раз нарушают, и если сажают, то не тех, и вообще, дорогу – и то на красный свет переходят. В общем, все тут плохо, но вот если поставить его, столичного орла, на какой-нибудь ответственный пост, то моментально станет все хорошо. И оборот левого золота кончится, и с зон зэки бежать перестанут, и рыбу японцам толкать никто не будет, а по периметру Магадана пальмы вырастут. И ведь что самое обидное, иногда такие номера проходили, садились столичные гости на здешние теплые места.

      «Ну уж нет, на этот раз номер не пройдет! – подумал Коробов, пристально рассматривая разглагольствующего москвича. – Еще такого подчиненного мне не хватало».

      3

      – Колян, на фиг нам на эту сопку лезть? – выдохнул Череп в спину Колыме, идущему шагах в трех перед ним. Оба беглеца поднимались по склону высокой сопки, поросшей лиственницей и елями.

      – Осмотреться надо, Андрюха. Сориентироваться, – не оборачиваясь, отозвался Колыма. – Карта у нас хорошая, но все же осмотреться не помешает. А заодно, может, речку какую-нибудь увидим с вершины.

      – На фиг нам речка?

      – Следы прятать. В детстве книжки читал? Войдем в одном месте, пройдем по воде вдоль берега, а выйдем в другом. Собаки след и потеряют. Старый трюк, но действенный.

      – Ты же следы табаком засыпал! Говорил, он собакам нюх отобьет! – недовольно сказал Череп.

      Колыма и правда спустя пару часов после побега, едва они успели углубиться в тайгу, добрую четверть взятых у охранников сигарет потратил на то, чтобы засыпать следы. А теперь выясняется, что придется еще и по речке топать!

      – Отбить-то отобьет, – ответил Колыма, – но если с собаками человек пойдет опытный, то он по тому, где они чихать начнут и в стороны рыскать, определит, куда мы пошли. А как определит, отведет собачку подальше и пойдет по кругу, рано или поздно на след наткнется.

      – Так и с рекой та же фигня! Можно собак вдоль берега пустить, рано или поздно нам же все равно выходить придется!

      – Так-то оно так, но они знать не будут ни в какую сторону мы двинули, ни на каком берегу вышли. Пока все проверят, времени много уйдет, вот мы на этом и выиграем. Тем более, в паре мест мы выходить не будем, а табаку насыплем. Собака опять собьется, проводник ее кругом водить станет, еще больше отстанут. Нам сейчас главное – время выиграть, оторваться подальше.

      Колыма говорил спокойно и обстоятельно.