Большая книга ужасов – 61 (сборник). Мария Некрасова

Пресечь вымогательство я не смог. Жека отбегал и, пока я с неповоротливым велосипедом добирался до него, успевал обработать еще одну торговку.

      Однажды мне удалось достать его пинком, потому что руки были заняты, и на меня закричали со всех сторон. Я уходил как оплеванный. Жека семенил рядом, искательно заглядывая мне в глаза. Он чувствовал, что переборщил. Пакет со съестными доказательствами человеческой доброты оттягивал ему руку и черкал по земле.

      – Тебе не стыдно? – спросил я.

      – А че? Я не просил, они сами сували.

      – Город маленький, – напомнил я, – о нас уже все знают. Завтра станут говорить, что у директора музея племянники ходят попрошайничать.

      – Я не просил, – упрямо повторил Жека.

      – Просить можно по-разному.

      Жека выбросил пакет в урну. Подарки для него ничего не значили, он добивался жалости.

      – Достань, – приказал я.

      – Вот уж фиг! Там наплевано.

      Иногда мне хочется так отделать своего ласкового братца, чтобы память осталась на всю жизнь. Но возьмешь его за плечики, увидишь торчащие ключицы и голубую жилку на шее, и вся злость пропадает. Он правда еще маленький.

      Я достал из урны пакет и, смахнув прилипшие окурки, повесил на руль велосипеда.

      – Знаешь про пастушонка, который кричал: «Волки!»?

      – Ага, всех наколол, – с гордостью за пастушонка ответил Жека.

      – А потом, когда волки вправду напали, никто не прибежал к нему на помощь.

      Жека насторожился:

      – Ну и что?

      – А то! Вот заболеешь или потеряешься и будешь ныть. А люди привыкнут, что ты обманщик, и никто тебя не пожалеет.

      – Людей много, а я один. Кто-нибудь пожалеет, – резонно возразил Жека.

      Я не знал, что сказать, и отвесил ему подзатыльник.

      На крыльце музея ждала Зойка с двумя великами, для себя и для Жеки.

      – Погнали, – сказала она, – со Светланой Владимировной я за вас договорилась. Продукты бери с собой. Сегодня заночуете у дядь Тимоши, а там – как лечение пойдет. Некоторые у него по неделе живут.

      И Зойка с решительным видом взялась за руль велосипеда.

      – Ты куда? – удивился я. – Нам же вещи надо взять.

      – Поехали! – заторопилась Зойка. – Какие тебе вещи! Если вечером будет холодно, дадим вам по ватнику.

      – И чистые носки дадите? – не слушая Зойку, я прислонил велосипед к стене и пошел собираться.

      Музей уже открыли для посетителей. Я вошел под звон дверного колокольчика и попал в супермаркет начала двадцатого века. Подпускать народ к товарам тогда опасались – все добро выставляли на полках за прилавками. Зато чего там только не было! И керосиновые лампы, и связки баранок, и дамские сапожки на пуговках. Похоже, если не было чего-то, значит, это просто не изобрели к тому времени. Автомобиль вот изобрели, и пожалуйста: «Рено», «Даймлер», «Бенц», еще не ставший «Мерседесом». Хит сезона – «Пузырев-А 28–40» с шестилитровым движком (слышал о такой марке? Вот и я нет).