Обэриутские сочинения. Том 2. Игорь Бахтерев

к

      И древней конки стук привычный.

      Он обходил в тревоге давней

      Подвалы громкие трактиров,

      Басы где пьяных зычные

      Вползали между ставней

      К соседям в мирные квартиры

      Как будто в нор укромное жильё

      Вползают быстроглазые ужи.

      Где голос женщины кричал

      «Здесь благонравия мужи

      Души утратили начала…»

      И прокричав спешил за ней

      За Софьей – дочерью полей

      Которая бесчувственным панелям стала другом

      В мраке улиц возникая вдруг

      То на песках, то за Невой

      Мелькая юбок белизной.

      Была случайна встреча их

      На Невском у Садовой

      Из грубых рук не зная чьих

      Она пришла в гаржетке новой.

      «Я жить хочу сначала…»

      Вечерний шум она перекричала

      В ответ Артём кружился

      Прохожих задевал

      Сегодня я женился

      Он в небо мокрое сказал:

      «Довольно нам страниц мученья

      Довольно зла на перекрёстке

      Нам нужен курс души леченья

      Мне и девушке подростку!»

      Тогда из подворотни вышли две старухи

      Их внешний вид был длинный длинный

      В потьмах скрипели их сухие руки

      Они шарманку медленно вертели

      И под шарманку с выраженьем сильным

      Слова тряхомысленные пели.

      песня старух

      Ох, вам и горько,

      Ох и трудно

      По жёсткой улице ступать

      Над сединой волос тут фонарей мерцанье

      Но нету света в мокрой вышине

      Но нету света в мокрой вышине

      Уж лучше травки нюхать в поле

      Они дождя приняли запах

      Благоухание болот

      Благоухание болот

      Брусники скромную печаль

      Познать в уединеньи рта

      А сучьев трепетных изгибы

      Приблизить к профилю лица

      Приблизить и забыться до рассвета

      Глядите в ширь глядите дальше

      И в глубину пространства

      Через домов неясные квадраты

      Туда где по лугам шагает детство

      С чугунной сковородкою в руке

      Там форм стремительность

      Там сельский шопот

      Коровьих дум напоминая древность

      И вдохновенье шафки на мосту

      И нежность рыбки под мостом

      На чём песня и заканчивается.

      Дотянув последнюю ноту, старухи заговорили на два голоса:

      «Артём! Артём! душой прелестный

      Ах, Софья – местная краса

      В осенний вечер тесный и сырой

      Когда ветры адмиралтейский шпиль качают

      И туч обледенелых вьётся рой

      Каких забот житейская гроза

      Вас за углом тогда подстерегает?

      Надежд безжалостный обман,

      А может быть испуг,

      А может быть отравы уличный дурман,

      Который сердце обволакивает вдруг.

      Нет спасения тогда для вас…»

      Шелестел старух нечистый бас

      «Кто с нами, ну ка?

      Мы в шинок

      Вот естества наука!

      Прощай сынок,

      Прощай девица

      Вас жизни горечь стережёт, а нас землица».

      Тут старух померкли силуэты

      Только скрип, только треск,

      Только шелест слышен где-то,

      А в догонки из окошка

      Им старик грозился ложкой.

      Ему немножко помешали,

      Когда старухи причитали.

      Старик:

      «Я здесь глядел Декамерона

      При помощи Брокгауза и Эфрона

      Его тома познаньям помогают»

      Старик сказал стекло превозмогая

      «И мир встаёт стаканом

      С чистою водой

      Без лжи и без обмана

      В приятной ясности морской

      Мне данный путь указан Богом

      Он здесь живёт в четвёртом этаже

      С четвёртого двора ведёт к нему дорога,

      Туда пора уже

      Скорей летите птичкою крылатой

      В его небесные палаты.

      Она:

      Как свету много

      Он