Дисгардиум 7. Демонические игры. Данияр Сугралинов

наверное, круто, что не один человек решает, жить подсудимому или нет, и даже не несколько присяжных, а все граждане. Ну, или могут решить, потому что вряд ли в голосованиях участвует каждый. Но даже если бы высказались все, было бы это справедливо? Зрители знают лишь то, что им сообщили, даже не догадываясь о том, что за человек подсудимый…

      – Алекс, я не совсем понимаю, к чему ты клонишь… – Иен был в замешательстве.

      – Я просто хочу сказать, что большинство не всегда право. Иногда людям просто скучно, и они хотят развлечений. Крови.

      – Хлеба и зрелищ… – пробормотал Иен.

      Глаз, ведущий съемку, потух. Видимо, я затронул то, о чем публично говорить нельзя. Митчелл хотел спросить что-то еще, но дверь вдруг открылась, влетело несколько дронов-операторов, и Иен знаком показал, что пора сворачиваться.

      Оставив журналиста докуривать сигару, я вернулся в зал, где сразу же оглох, так грохотал саундтрек ролика, где рекламировали нежить. Голопроекция вверху демонстрировала преимущества новой фракции, на сцене же устроили театрализованное представление о Чумном море. Я чертыхнулся: ну бред же, не бывает таких красивых и пластичных зомби!

      Когда шоу закончилось, снова появились Киран и Хлоя. Джексон закричал:

      – А сейчас, ребята, мы с вами попрощаемся, чтобы передать Игры в руки того, кто занимается ими уже почти двадцать лет! Его зовут…

      – Гай! – выкрикнула Хлоя, и зал взорвался восторженными воплями.

      – Бэ-р-р-о-он! – протянул Киран, как ведущий боксерского поединка.

      – Октиус! – проревела толпа.

      – Друзья, встречайте Гая Бэррона Октиуса, бессменного распорядителя Демонических игр!

      Взревела рок-музыка, от грохота ударных задребезжала посуда на столах. Киран и Хлоя указали под потолок, откуда спускалась платформа со стоящим на ней грозным седобородым мужчиной в доспехах. За его спиной торчали две рукоятки мечей. Сложив руки на груди, он хмуро оглядывал зал.

      Хлоя и Киран исчезли во мраке. Лучи прожекторов били в Октиуса. Не став дожидаться, пока летающая платформа окончательно опустится, суровый распорядитель спрыгнул, громыхнув латами. Музыка смолкла. На несколько секунд воцарилась тишина, Октиус ударил кулаком в воздух, вскричав:

      – Бурной ночи всем призванным! Девятнадцатые ежегодные Демонические игры объявляются открытыми!

      Зал осветился вспышками устройств, фиксирующих официальное начало Игр. На голокубе над сценой замелькали кадры с призванными этого года. Я заметил там Тиссу, выхиливающую меня в финале юниорской Арены.

      – Позвольте представить всех участников! – объявил Октиус. – В этом году у нас почти четыреста призванных!

      Колонны со столами поднимались одна за другой, а Гай Бэррон перечислял имена участников, и прожекторы освещали названных. Одной из первых поднялась колонна со столом, где сидели Малик и Тисса. Моих бывших друзей приняли неоднозначно: Малику жидко похлопали, кто-то даже неодобрительно погудел, а вот Тиссе устроили овации.

      Мое внимание быстро переключилось на следующего участника:

      – Р-р-ренато Лойола, известный