Дипломная работа. Василий Панфилов

ботинка трогая "морскую звезду" и пряча кастет в карман, – никак перестарался? А нет…

      "Звезда" повернулась на бок и звучно наблевала на пол, приведя в комичное отчаяние официанта, самую чуточку не успевшего с тазиком.

      – Сават, месье, – улыбаюсь одному из ближайших соседей, заинтересовавшихся скандалом. Приврать несложно, а французам всё национальное – бальзам на сердце!

      – Месье… – метрдотель был вежлив, но твёрд и настойчив, обращаясь к агрессору, – вы меня понимаете?

      Лидер троицы, держась за сломанную руку, кивнул… далеко не сразу и изрядно заторможенно. Не факт, что понимает он в полной мере, ибо переломы я обеспечил сложные и со смещениями. Чорт его знает, как сознание не потерял от болевого шока…

      – Мы вызвали врача и… – метрдотель покосился на нас, мастерски выдерживая паузу.

      – На полиции не настаиваем, – жму плечами с видом человека, не нуждающегося в надуманных сенсациях, – если только эти агрессивные месье не считают иначе.

      Месье, в лице пребывающего в шоке плешивого лидера, у которого слетела волосяная накладка с макушки, не считали. Покинув поле боя с помощью персонала, оставили нас победителями как де-юре, так и де-факто.

      – Месье… – материализовался метрдотель у нашего столика, на котором не иначе как попущением Божиим, не пострадала ни одна салфетка, – хочу заверить Вас, что лично я и персонал "Серебряной башни" не винит Вас в произошедшем. Также уверяем вас, что эти… клошары не ступят более ногой в наш ресторан.

      Чорт знает, лукавил ли этот осанистый немолодой мужчина, склоняя гордую выю, но блевоту и кровь замыли, а нам, в качестве компенсации за как бы испорченный вечер, принесли изрядных размеров блюдо со сладостями.

      – Хоть так, – вздохнул брат, у которого явно прорезался аппетит, – и не подрались толком, а… ладно!

      – Ничего они не понимают в благородном искусстве кабацкой драки, – съязвил я, и Санька закивал согласно. Тьфу ты… даже неинтересно…

      Ан нет! Вон, глаза блестят насмешечкой!

      – Ах ты… а молодца, – улыбаюсь ответно, – ей-ей молодца! Подловил на дурачка!

      – А то!

* * *

      Отложив документы в сторону, Лубе прикрыл веки и помассировал их кончиками пальцев.

      – Информация полностью достоверна? – глухо поинтересовался он у секретаря, не открывая глаз.

      – Месье Лепин лично ручается, – бесстрастно ответил тот.

      – Между Сциллой и Харибдой, – пробормотал президент Французской Республики, растекшись по креслу снулой медузой.

      – Месье… – напомнил о себе секретарь.

      – Ступайте, Пьер, – отпустил его Лубе, и молодой мужчина, склонив голову, закрыл за собой дверь массивную дверь, отсекая звуки приёмной.

      Некоторое время Лубе сидел молча, полуприкрыв глаза. Наконец, шумно вздохнув, он нашарил в ящике стола коробку сигар, и отрезав кончик при помощи гильотины, раскурил табак из заморских колоний Франции, подаренный плантаторами.

      – Русские… – пробормотал