Лаборатория FMI. Анатолий Остальцев

пришлось сейчас долго извиняться в трубку, чтобы оправдать нашу репутацию пунктуальных людей.

      – А я-то думала, к чему сегодня такой лёгкий день? – Аманда рассмеялась. – Нет проблем, директор. Задержаться так задержаться. Где документы?

      – В кабинете учёта, – ответил Миллиган, – лежит стопка папок. В синей вы найдёте формы отчёта, который нужно подготовить. А в красной – тема и результаты исследований доктора.

      – Хорошо, мистер Миллиган. Только позвоню мужу, предупрежу, что задерживаюсь.

      – Может быть, вас подвезти, когда закончите? Боюсь, что там работы далеко за полночь. Мне тоже не суждено сегодня лечь пораньше. И с меня, как всегда в таких случаях, выходной, – Миллиган улыбнулся, – когда попросите, – добавил он.

      – Нет, не волнуйтесь, господин директор, это моя работа, – улыбнулась Аманда в ответ. – И подбрасывать меня не нужно, я сама доеду.

      – Что ж, не буду вам мешать. Попрошу Джессику, чтобы принесла вам что-нибудь перекусить, до того как уйдёт домой.

      – Большое спасибо, директор, – Аманда снова улыбнулась. – Увидимся утром на работе.

      – Увидимся, Аманда.

      Директор поправил галстук и вышел из кабинета своего заместителя.

* * *

      Одиннадцать часов вечера. На зелёном табло в рабочем кабинете Эшли Брайдтона горела цифра три: директор, охранник на входе и Аманда Уорэн. В кабинете службы безопасности на мониторах отображались картинки камер наблюдения. Камеры вели запись круглосуточно. Однако их было намного меньше, чем камер Брайдтона. Да и качество записи их существенно отличалось. Обычные камеры располагались согласно стандартным правилам по антитерроризму и фиксировали только наиболее важные части здания: закрытую служебную парковку, главный вход и ещё несколько центральных мест, которые есть в любом учреждении. Об этих камерах и их расположении знали все. А вот о нескольких десятках других, скрытых, камер, передающих чёткую картинку с возможностью регулировки дальности и прочими навороченными возможностями, не знал никто. Никто. Кроме Брайдтона, Миллигана и Джессики.

      Брайдтон смотрел на изображение, которое шло с камеры, ведущей на закрытую служебную парковку лаборатории. Оставалось всего две машины: Миллигана и Аманды. Он посмотрел на часы. Время пришло. Он подошёл к компьютеру. Одна из его камер вот уже двадцать минут записывала картинку с автостоянки. Он остановил запись, переключил штекер и отключил камеру, которая отвечала за запись в кабинете безопасности. Подошёл к ноутбуку, стоящему на тумбочке у стола, пару раз щёлкнул мышкой. Машина Аманды мелькнула передними фарами – сигнализация отключена. При этом на камере в кабинете безопасности это никак не отразилось. Брайдтон бросил взгляд на кабинет Аманды: заместитель спокойно писала что-то на белом листе бумаги. «Звук, камера, мотор», – прошептал Брайдтон и пошёл на парковку. Вернувшись через десять минут, включил одновременно чайник, сигнализацию на автомобиле Аманды и парковочную камеру на экране службы безопасности. Мужчина отключил подставную запись и погрузился в огромное