Когда мы потерялись в Стране снов. Росс Уэлфорд

тут раздаётся школьный звонок, который звучит в точности как будильник на моём телефоне, и он всё звенит, и звенит, и звенит.

      Катберт начинает съёживаться, а звонок всё звенит…

      Работает!

      Крокодил становится меньше и меньше.

      Я чувствую прилив восторга, сил и уверенности …

      Глава 14

      … и просыпаюсь, моргая, в своей кровати, на телефоне звенит будильник, а через окно льётся солнечный свет.

      У меня побаливает макушка в том месте, где я ударился о потолок – вот только это было во сне, так что, видимо, я приложился о стену за кроватью.

      Повернув голову, я вижу Себа в лучах утреннего солнца – глаза закрыты, дышит ровно, изредка негромко посапывая.

      Над моей головой висит Сновидатор, в утреннем свете сияние камушков почти не заметно. Он медленно вращается, хоть ветра нет и в помине. Может, это из-за моего дыхания: дышу я довольно тяжело, хотя усталости не чувствую.

      Что, блин, за фигня сейчас случилась?

      Это действительно случилось. Правда же? Я «управлял сном». Я как будто бодрствовал, но я точно спал.

      Сколько длился сон? Не всю же ночь, конечно? Я целиком его помню? Смогу ли я это повторить?

      Постепенно я осознаю, что прекрасно всё помню, и это само по себе необычно. Задумайтесь: как только вы пытаетесь вспомнить сон, он начинает ускользать. Это всё равно что пытаться поймать дым. Но вот я лежу и вспоминаю каждую деталь, как будто это правда случилось: большой собакомамонт писает, как из пожарного гидранта, Качок Билли говорит по-китайски, я парю, крокодил появляется под партой…

      Моё дыхание выравнивается, солнечный свет становится ярче, и наконец я просыпаюсь окончательно и улыбаюсь. Я слышу, как мама встаёт и идёт в ванную, а потом заглядывает к нам в комнату.

      – О, привет, Малки, – говорит она. – Ты проснулся! Выглядишь счастливым. Хорошо спал?

      Это не совсем вопрос. К тому времени, как я отвечаю:

      – Да вроде как, – её и след простыл.

      Я смотрю на брата, который мог бы и землетрясение продрыхнуть.

      – Себ! Себ! Эй – проснись – у тебя получилось?

      Он потирает голову, взъерошивая волосы, зевает и проводит языком вокруг по-утреннему сухого рта. Потом смотрит на свой Сновидатор, задумчиво прикусывает губу и наконец говорит:

      – Не уверен. Пытаюсь вспомнить.

      – Тебе ничего не снилось?

      Потом возвращается мама и говорит, что у неё на связи папа. (Это значит, что ей пришлось позвонить ему, чтобы напомнить пожелать нам удачи перед первым учебным днём, потому что вчера он позвонить забыл, как и в прошлый раз. Он очень забывчивый, наш папа. Не уверен, что это полностью его вина.)

      Так что первым я всё рассказываю папе. Я рассказываю, что мне приснился ужасно странный сон, и он слушает, но особо не вникает. Я, должно быть, тараторю и несу какой-то бред, потому что в какой-то момент папа спрашивает: «Ты в порядке, Малки?». Но потом ему приходится закончить разговор, потому что он опаздывает, и он просит передать Себу привет и что он позвонит ему позже. Мы оба знаем, что он забудет.

      Дальше идёт сплошная