Работа для героев. Михаил Калинин

ты делаешь? – уточнил Кай.

      – Хочу искупаться, милый, – улыбнулась лучница. – Я так устала сегодня убивать всякую пакость, что мне срочно надо освежиться.

      – А смущать младшего мэтра тебе, значит, не надоело, – сказал Кай, кивнув на залившегося краской Джошуа.

      – Ой, и правда, я так привыкла к вашему обществу, младший мэтр, что почти вас не замечаю, – неискренне поклонилась Майриэль.

      – Ты порой совершенно невыносима, – покачал головой Кай.

      – В твоих устах это просто комплимент, мой вождь. Но раз ты настаиваешь, я покину благородное общество и разоблачусь где-нибудь неподалеку.

      – Сделай милость.

      – Как угодно командиру. Просто я решила, что у нас в отряде равноправие. И уж если я смогла полюбоваться на ваши несравненные задницы, вы тоже могли бы не упустить шанс. Кстати, мое восхищение вашими формами, младший мэтр.

      Вдоволь насладившись перекошенным лицом Джошуа, она звонко засмеялась и, подхватив плащ и полотенце, побежала к воде.

      – Да, весенняя эльфийка может смутить даже зимних стражей, – задумчиво заключил Кай, устраиваясь в полулежачем положении на расстеленном походном одеяле. – Она знает, что хороша, и периодически напоминает нам об этом.

      – Понимаю, – выдавил Джошуа, провожая глазами веселую лучницу.

      Она остановилась у самой воды, так, чтобы ее было прекрасно видно с их стоянки, и продолжила беззастенчиво раздеваться. В траву отправились легкая кожаная курточка с рукавами по локоть, узкие штаны, зеленая повязка и исподнее.

      – Впрочем, не стоит воспринимать это как прямое приглашение к утехам. Я бы даже сказал, это может стать если не смертельной, то очень болезненной ошибкой, – спокойно продолжил Кай, даже не повернув головы к озеру. – Просто наши культурные приоритеты слегка разнятся. В человеческом обществе принято всячески стесняться наготы, считая ее постыдной и неудобной. В обществе же весенних эльфов, где физических недостатков в принципе не встречается, отношение к собственному телу совсем иное. Им принято гордиться и не скрывать его.

      – Воистину, сколько рас – столько и обычаев, – согласился младший мэтр, обозревая белеющий в наступающих сумерках тыл представительницы другой культуры.

      Тыл был весьма хорош. Строен, составлен из, казалось бы, идеальных линий и изгибов. Не покрыт ритуальными татуировками от поясницы до шеи, чем, как слышал Джошуа на уроках этнографии, часто грешили вольные весенние лучницы, а, напротив, гладок, без каких-либо пятен или отметин – по крайней мере, насколько можно было судить на таком расстоянии. Тонкая талия и длинные ноги придавали тылу прямо-таки гипнотическую красоту. А освободившиеся от зеленого платка и заколок-невидимок иссиня-черные волосы рассыпались по плечам мягкой волной, достигнув почти середины спины.

      Майриэль потянулась грациозно и обворожительно, словно насшарайская пантера, и неторопливо вошла в воду.

      – В путешествии с вольной лучницей,