Идеальное совпадение. Марина Ефиминюк

пропустивший уже парочку чувствительных ударов от противника, выронил тренировочный шест. С грохотом оружие отскочило на пол, и движение в зале неожиданно остановилось. Все повернулись к растерянному увальню.

      Ваэрд жестом приказал неумехе выметаться, а сам ловким движением подцепил шест мыском ботинка, подбросил вверх и сжал в руке. Трюк был проделан с завидной легкостью и точностью. В отличие от меня Гаррет владел дурацкой тренировочной палкой.

      – Теперь я и сама подумываю на него поставить, – пробормотала я с тяжелым вздохом.

      – Почему бы тебе просто не извиниться перед этим парнем? – спросил Мейз.

      – Думаешь, я не пыталась?

      – Искренне.

      – Просто для понимания, господин профессор, какой мерой измеряется искренность? Если заплакать – это искренне?

      – Драматизм всегда театрален, – скривился Мейз. – Ты могла принести леденцовые шарики.

      В первородном языке слова «сладость» и «прощение» записывались совершенно разными символами, но были созвучными при произношении. У нас на родине частенько пользовались этим каламбуром и в качестве извинений дарили конфеты.

      – Гаррет не любит сладкое, – зачем-то оповестила Юна.

      – Видишь, Мейз? – фыркнула я, отходя от перил. – Он такая большая сволочь, что даже сладкое не любит.

      – Он не сволочь! – рефлекторно возразила подружка, но под нашими осуждающими взглядами сникла: – Он маленькая сволочь… Ладно, вы правы! Все хорошие люди любят сладенькое и шоколадки в блестящих обертках.

      – Я не люблю шоколад, – с надменным видом скосил глаза Мейз.

      – Что и требовалось доказать, – не упустила я возможность позубоскалить.

      – Кажется, кое-кто сейчас будет учиться турнирной магии по самоучителю, – недовольно прокомментировал приятель. – Я подскажу, где его найти в библиотеке…

      Спортивный зал оказался тесным, с низкими потолками и несколькими маленькими оконцами на высоте перекрытий. В эти квадратные прорези с трудом проталкивался бледный свет, и в его косых полосах плавала пыль. На деревянном полу был нарисован белый круг для спаррингов. На держателях лежали тренировочные шесты с кожаной оплеткой. Подозреваю, что сюда отправляли размахивать оружием неумех вроде меня.

      Юна устроилась на низкой скамье, стоящей у стены, а мы подошли к стойке с оружием. С видом профессора Мейз указал на нее рукой и важно заговорил:

      – Тренировочные шесты!

      Никогда в жизни меня официально не знакомили с неодушевленными предметами…

      – Их вытачивают из особого сорта древесины, проводящей магию, – продолжил он лекцию. – Вес равен весу боевого меча.

      – Я в курсе. Мы сегодня перейдем от теории к практике? Или мне действительно пойти почитать самоучитель?

      – Ты всегда такая нетерпеливая, – проворчал Мейз, снимая шест и передавая мне: – Бери.

      – Что ж он такой тяжелый?! – охнула я.

      В версии лучшего друга держать тренировочный шест