В сердце Антарктики. Эрнест Генри Шеклтон

[50] находился прямо по левому борту. 29 января в 5 часов 30 минут мы огибали мыс Берд, погода была облачной. Мы надеялись достичь нашего нового места зимовки, не встретив больше препятствий со стороны льдов. В проливе Мак-Мёрдо нам попалось лишь несколько случайных мелких скоплений льдин, на которых собралось множество пингвинов. Гораздо большее количество льда имелось к западу; сильный ледяной отблеск на горизонте указывал, что по западному берегу должны быть большие скопления его. Проходя по проливу и придерживаясь восточной его части, ближе к земле, мы видели длинный низменный песчаный берег. Вся поверхность крутого склона этого берега, поднимавшегося в сторону континента, по крайней мере в две квадратные мили, была окрашена в желтый и красный цвет из-за гуано пингвинов. Здесь было огромное гнездовье этих птиц.

      Около 10 часов мы прошли мимо небольшого скопления льда, но примерно через час увидели впереди уже плотный лед и в 11 часов 30 минут подошли к нему. Было 29 января. Около 30 км совершенно замерзшего моря отделяли нас теперь от мыса Хат, где мы рассчитывали устроить зимовку. В том месте, где мы сперва остановились, лед был сильно подточен и сверху примерно на 30 см покрыт снегом. Мы попробовали пробиться сквозь него прямыми ударами судна, но это не удалось. Судно примерно наполовину входило в густую вязкую массу льда и останавливалось, не образовав впереди никаких трещин. Мы отходили назад на небольшое расстояние, давали полный ход и ударяли опять носом в край льда. Все эти попытки оказались безуспешными, так что оставалось закрепиться ледяным якорем за льдину и придумать какой-нибудь другой образ действий.

      Погода несколько прояснилась, мы смогли осмотреться и разглядеть окрестности. К югу располагались острова Дельбриджа, а за ними виднелся острый пик Наблюдательного холма, под которым находилась зимовка нашей последней экспедиции. Над всеми другими местными возвышенностями поднималась наша старая знакомая скала Замок, а остров Уайт-Айленд проглядывал сквозь прозрачную дымку тумана. На юго-западе ясно были видны острова Блэк-Айленд и Браун-Айленд[51]. Позади первого из них обнаруживались округлые очертания горы Дискавери. К западу виднелись гигантские пики Западных гор с их огромными амфитеатрами и колоссальными ледниками. Милях в семи к востоку возвышалась темная скала – мыс Ройдс, названная так в честь первого офицера «Дискавери». Как знакомы были все эти горы и острова! Казалось, только вчера еще видел их, а ведь с тех пор прошло уже шесть лет!

      За день, случалось, темнело, шел сухой снег, температура временами падала до —11,7° C, несмотря на то что был разгар лета. Ветер по-прежнему дул с юга, но не слишком сильно, между тем мы приветствовали бы наисильнейший ураган, который смог бы поломать лед. Северная зыбь была бы в данном случае еще лучше – за несколько часов она бы совершенно уничтожила всю ту многокилометровую полосу льда, которая теперь являлась таким непреодолимым препятствием для нашего судна. Когда шхуна «Морнинг»,

51

Острова Уайт-Айленд, Блэк-Айленд, Браун-Айленд в некоторых русских географических изданиях называются Белый, Черный и Коричневый остров.