Магистр! Вы, кажется, влюбились. Купава Огинская

>

      Когда меня вызвали, я не поверила своим ушам.

      С трудом встав с неудобного стула, с которым мы успели уже сродниться, я на подкашивающихся ногах вошла в кабинет.

      Мрачнее места я, пожалуй, не видела.

      Черные шелковые обои на стенах, мебель, покрытая темным лаком, кресла, на вид еще неудобнее стульев в приемной, и мужик за огромным массивным столом. Они были созданы друг для друга – этот стол и этот мужик. Два непереносимых дерева.

      Я поняла, что ректор – человек сложный, как только вошла. У меня на такое нюх был еще с детства. И имя у ректора было говорящее, непримиримое, будто даже агрессивное – Эйнар Гэдехар. Его имя я вызубрила наизусть, пока сверлила взглядом дверь и красующуюся на ней вычурную табличку. Запомнила каждую линию выведенных на позолоте букв.

      Еще с детства я старалась избегать таких людей, чтобы сохранить нервы в целости, но не теперь. Сейчас подобные причуды являлись для меня непозволительной роскошью.

      Либо я не работаю здесь и берегу свой хрупкий внутренний мир, либо работаю, но неизбежно общаюсь с главой академии…

      Выбор был очевиден. Я нуждалась в этой работе.

      – До-о-обрый день, – промямлила я, не забывая дружелюбно улыбаться.

      – Садитесь, – велел мой будущий начальник, не удосужившись даже поднять головы. Он быстро вычеркивал что-то в лежащих перед ним бумагах и хмурился.

      На мгновение показалось, что работу эту я не получу.

      Но, отогнав панические и глупые мысли, я подошла к столу и, прежде чем сесть, протянула ректору папку с документами.

      Он ее принял.

      Я села.

      Все так же не глядя на меня, он без всякого интереса открыл папку, пробежался взглядом по первым строчкам и завис. Перечитал, ругнулся и только после этого поднял на меня глаза.

      Зеленые.

      Не люблю зеленый цвет.

      – Я же предупреждал о возрастном пороге, – раздраженно и непонятно к кому обращаясь рявкнул он. – Почему объявление все еще не заменили?!

      Сначала я подумала, что начальник мне попался не только сложный, но еще и на голову скорбный, а потом фигура змеи на краю стола начала шевелиться. Она проворно распутала кольца и чуть виновато прошипела:

      – Я потороплюс-с-с-с.

      – Разберись, – велел ректор, и змея, сверкнув изумрудами, заменявшими ей глаза, провалилась сквозь стол. Я вздрогнула и, не думая о том, как это может выглядеть, заглянула под стол.

      – Ее там нет, – спокойно сообщил мужчина. Когда я выпрямилась и посмотрела на него, он уже протягивал мне мою папку. Не изученную. – Вы нам не подходите.

      – Это почему еще? – спросила, едва сдержав на лице положенную улыбку. – Вы даже собеседование не провели и не знаете…

      – Я знаю достаточно, чтобы понимать: вы не подходите для этой вакансии.

      – Но я специалист! – соврала я просто блестяще.

      – Вам двадцать шесть.

      Сказано это было так, будто мой возраст являлся моим главным недостатком, перечеркивающим все возможные достоинства.

      – Я слишком стара для должности библиотекаря? – спросила жалобно и получила совершенно неожиданный ответ:

      – Напротив. Слишком молоды.

      – Что?

      Ректор утомленно потер переносицу. Ему не хотелось мне ничего объяснять, у него было полно дел, и часов в сутках на эти дела отчаянно не хватало.

      Я улыбалась. Но для себя решила: если меня попытаются выставить без объяснений, буду плакать. Я находилась в достаточно отчаянном положении, чтобы забыть о своем достоинстве.

      – Вы, должно быть, слышали последние сплетни, касающиеся академии…

      – Я в городе недавно, – перебив его, поспешила объясниться я.

      Гэдехар скорбно вздохнул, совершенно беспомощный перед моей неосведомленностью.

      – Полгода назад один из наших кадетов сбежал из академии с преподавателем рунной магии. Скандал удалось замять с трудом. Спустя три месяца инцидент повторился. За одним исключением: счастливые влюбленные не стали сбегать, они обручились в ближайшем храме. Стоит ли говорить, что родители кадета, успевшие подыскать ему достойную партию, поступок сына не оценили? – Мужчина откинулся на спинку кресла. – И две недели назад, как вы уже могли бы догадаться, библиотекарь сбежала с практикантом. Они все еще в розыске. Полгода назад что-то случилось, и, пока я не выясню, что именно, нанимать хорошеньких девушек не намерен.

      С одной стороны, меня назвали хорошенькой, и это, в общем-то, было приятно. С другой, меня не хотели брать на работу, и это было совсем не приятно.

      – Значит, тем более вам стоит нанять меня! – не раздумывая, выпалила я, ухватившись за спасительную идею. – Что бы у вас тут ни происходило, я вам идеально подхожу.

      – Мне подходите? – усмехнулся он.

      – Конечно! Я глубоко замужем.

      – Покажите руки.

      Не сразу я сообразила, что ему