Грозовой перевал. Эмили Бронте

хоть в чем-то пойдет на попятный, и наконец она вынуждена была открыться мне, потому что в целом свете не было другой души, с которой она могла бы посоветоваться.

      Однажды мистер Хиндли уехал днем, и Хитклиф решил по этому случаю дать себе немного отдыха. Ему тогда, наверное, уже исполнилось шестнадцать, и, не будучи ни уродом, ни дураком, он умудрялся производить впечатление существа, отталкивающего внешне и внутренне (от чего, кстати, потом полностью избавился). К этому времени он утратил все преимущества, которые давало ему полученное в раннем детстве образование. Тяжелая работа от рассвета и до заката убила в нем любопытство и тягу к знаниям, задавила любовь к книгам и стремление учиться. Сознание собственного превосходства, которое ему в детстве внушало благоволение покойного мистера Эрншо, сошло на нет. Он долго пытался не отстать от Кэтрин в ее занятиях, но потом сдался с острым, но безмолвным сожалением, и никогда уже не стремился наверстать упущенное. Когда он понял, что бесповоротно должен остаться ступенью ниже, он даже не сделал попытки подняться. Внешность его теперь отражала упадок внутренний: у него появилась шаркающая походка, он начал сутулиться и смотреть волком. Раньше он был просто замкнут и сдержан, а теперь стал подчеркнуто, до глупости нелюдим. Похоже, он получал какое-то нездоровое удовольствие, когда вызывал у немногих своих знакомых неприязнь и даже не пытался снискать уважение.

      Хитклиф по-прежнему старался как можно больше времени проводить с Кэтрин в краткие минуты своего отдыха, но более не выражал свою привязанность словесно. Дошло до того, что он стал яростно отвергать ее ребяческие порывы, как будто подозревая, что недостоин таких знаков внимания. В тот день, о котором я рассказываю, он вошел в залу и заявил о своем намерении побыть в праздности как раз тогда, когда я помогала мисс Кэти с ее туалетом. Такое решение Хитклифа застало Кэти врасплох. Она считала, что в отсутствии брата дом будет в ее полном распоряжении и каким-то образом умудрилась сообщить об этом мистеру Эдгару. Теперь же она готовилась принять своего гостя.

      – Кэти, ты нынче занята? – спросил Хитклиф. – Собираешься куда-то?

      – Нет, на дворе дождь, – отвечала она.

      – Тогда почему на тебе шелковое платье? У тебя будут гости?

      – Никого я не жду, – промямлила Кэти, – но тебе пора в поле, Хитклиф. Уже целый час после обеда прошел. Я думала, ты уже ушел.

      – Хиндли не часто избавляет нас от своего мерзкого присутствия. Сегодня я больше работать не буду, – заявил Хитклиф. – Я посижу с тобой.

      – Джозеф тебя выдаст, – заметила она. – Лучше бы ты в поле пошел.

      – Джозеф грузит известь за Пеннистонскими утесами. Он до темноты не вернется и ничего не узнает.

      С этими словами он ленивой походкой подошел к камину и упал в кресло. Кэтрин на мгновение напряженно задумалась, сведя брови в нитку. Ей надо было как-то намекнуть Хитклифу, что ожидаются визитеры.

      – Изабелла и Эдгар Линтоны