Хроники разбитого мира. Роби и тайна фриджитов. Евгений Борисов

и болтик летел к цели целых пару секунд, пока – бамс! – сильным ударом не опрокинул странный механизм на землю. Звук столкновения был настолько громким, что птицы с ближайших деревьев стаями взмыли в небо. Закинув ружье за спину, Роби подбежал к чайнику и, сев на землю, начал осмотр.

      Почерневший от копоти, чайник лежал на земле, изредка выбрасывая мелкие искры, тихо жужжал и медленно перебирал в воздухе шестью механическими лапками, похожими на паучьи, которые были прикрепленные к круглому основанию с шипящим динамиком, тремя мигающими маленькими экранами с мелькающими неизвестными Роби символами и множеством разноцветных лампочек.

      Роби уже встречал подобные самодвижущиеся устройства, но еще ни разу ему не удавалось поймать хотя бы одно из них. Собственно, он никогда и не пытался: ведь дед строго запрещал любые контакты с неизвестными механизмами, приходящими из леса.

      Что же делать сейчас? Роби не знал. Нарушить запрет еще больше? Или же взять чайник с собой и дома изучить его как следует? В конце концов, дед никогда не объяснял причин своего запрета, а чайник выглядел безопасным и очень – безумно! – интересным. Еще не до конца понимая, что делает, мальчик надел специальные перчатки и, осторожно подняв чайник, повертел находку в руках. На миг ему послышался звук, будто что-то твердое внутри чайника перекатилось от одной его стенки к другой. Это решило дело. Быстро, чтобы не передумать, Роби упаковал свою находку и порадовался, что рюкзак сшит из огнеупорной ткани, потому что чайник продолжал искриться и шипеть.

      Когда Роби вернулся к стене, Оберон был уже там и в сильном беспокойстве искал что-то в траве («Ружье» – понял Роби, едва живой от страха) и нервно сжимал руки. Увидев внука, дед бросился ему навстречу, воскликнув:

      – Где ты был?!

      Роби стоял, опустив голову. Заметив ружье в его правой руке, Оберон выхватил его резким взмахом:

      – А это тебе зачем?! – и, после секунды раздумий, округлив глаза от изумления, вдруг понял – Так это ты стрелял?

      Роби вздрогнул, покраснел, ничего не ответил и только еще ниже опустил голову, ожидая обвиняющих слов. Но слышал только шелест листьев и щебет птиц. Наконец, осмелившись, он посмотрел на деда и увидел, что тот почти спокоен.

      – Теперь ты не будешь отходить от меня дальше, чем на три метра. Понял? – сказал Оберон, – А завтра в наказание останешься дома. Я пойду в лес один.

      Такое случалось крайне редко, но каждый раз было для Роби настоящим испытанием: ведь это означало, что вместо опасных вылазок его будет ждать одиночество и скучная работа, которая требуется всегда – уборка дома, мастерской или двора. На глаза мальчика навернулись слезы, но он сдержал их и только кивнул, осознавая, что провинился по-настоящему.

      – Идем, нам нельзя здесь задерживаться. Солнце садится.

      Повесив ружье на рюкзак, дед пошел сквозь высокие кусты в сторону дома, и в этот момент пространство над лесом разорвал страшный звук сирены – со стороны Бест-Хард-Сити.