Золотое сердце Вавилона. Наталья Александрова

принадлежащий мне на правах собственности антикварный магазин, расположенный по адресу: Шестая Советская улица, дом семь, а также находящуюся в том же доме квартиру своей племяннице Гусаковой Антонине Алексеевне…» Вы – Антонина Алексеевна Гусакова? – осведомился нотариус, оторвав взгляд от завещания и подняв его на меня.

      – Да, это я… – пролепетала я, потрясенная услышанным, и положила перед ним паспорт.

      – Все верно. – Он перелистал страницы паспорта (правой рукой, конечно), тщательно сверил фотографию с оригиналом и вернул мне документ. – Все верно, это вы, и вы можете на законном основании вступить в права собственности.

      – Магазин и квартира?.. – протянула я задумчиво. – Вы говорите, что теперь это мое?

      – Совершенно верно. Разумеется, после выполнения ряда обычных процедур.

      Значит, я смогу переехать в эту квартиру и больше не видеть, как муж пьет по утрам кофе, точнее, ту бурду, которую он называет этим словом? И больше не слышать, как он смеется, словно рассыпая по столу лущеный горох? И больше не слышать приторный голос свекрови и не ловить подозрение в ее взгляде?

      Это слишком хорошо, чтобы быть правдой!

      Разумеется, все это несбыточные мечты. При моей невезучести и бестолковости окажется, что квартира вовсе не квартира, а собачья конура, а магазина и вовсе нет… Или просто объявится настоящая племянница этой самой госпожи Вальдшнеп, меня назовут самозванкой и выгонят в шею.

      – Но вы вступите в права собственности только в том случае, если выполните одно условие… – дудел нотариус.

      Ну вот, так я и знала!

      Эта несуществующая тетка наверняка придумала какое-нибудь немыслимое условие. Я должна пойти туда, не знаю куда, и найти то, не знаю что…

      – Вы не должны продавать магазин, – говорил Винетутов, при этом левая половина его лица скривилась, а левый глаз развратно мне подмигнул. – Вы должны вступить в права наследства и вести дело, как вела ваша… гм… тетя. И жить в той самой квартире.

      Вот как? Да я только об одном и мечтаю – чтобы было куда уйти от мужа и свекрови! Чтобы у меня была собственная крыша над головой! Господи, неужели это возможно?

      – Я согласна, – как можно спокойнее произнесла я.

      Дальше мне дали подписать какие-то бумаги и выдали дубликат завещания. Потом нотариус передал меня с рук на руки молодому человеку с розовыми, светящимися на солнце ушами, который заставил меня трижды расписаться в прошнурованной тетради и еще что-то заполнить.

      – Курослепова! – крикнул он, провожая меня.

      Нервная тетка рванулась в кабинет, задев меня плечом и даже не извинившись.

      Дома свекровь встретила меня удивленно:

      – Что случилось, Тоня? Почему ты так рано?

      После посещения нотариуса я машинально поехала домой, не взглянув на часы. Оказалось, что было всего шесть часов, а я обычно возвращалась не раньше половины десятого.

      – Так… – отмахнулась я, – так получилось…

      – Ты не заболела? – свекровь