Рыльце в пушку. Марина Серова

могут умело сочетать ум и красоту… в одном флаконе, так сказать. Этим я и собиралась заняться в ближайшее время.

* * *

      В просторной столовой уже был накрыт огромный стол. Я изъявила желание посмотреть комнату Полины, и Надежда Сергеевна повела меня по длинным коридорам. Да, в таком доме можно запросто заблудиться, как Алиса в Зазеркалье. Доведя до цели, домработница любезно оставила меня одну, не задавая лишних вопросов.

      Комната представляла собой помещение довольно внушительных размеров с огромной кроватью посередине. «Полина жила как принцесса», – заметила я и приступила к осмотру небольшого туалетного столика, который был заставлен косметикой и парфюмерией известных фирм-производителей. Я взяла в руки небольшой флакончик с духами. «Ультрафиолет» от Пако Рабанна – у девушки был неплохой вкус. Порывшись среди множества бумаг, не представляющих интереса, и увесистой кипы фотографий, я не нашла ничего подозрительного и закончила обыск, пока меня кто-нибудь не застал за этим не очень благородным занятием.

      Когда я подошла к окну, чтобы полюбоваться открывающимся видом, в комнату вошел мужчина. Я его заметила еще на кладбище рядом с Ксенией. В принципе я его и раньше видела: это была довольно известная своими любовными похождениями личность – Олег Никифоров. Он представлял собой классический пример героя-любовника из мыльных опер. Многие женщины по таким типам с ума сходят, но я все равно не понимаю почему. Не в моем они вкусе.

      Никифоров недоверчиво посмотрел на меня, готовый в любой момент поднять шум и вызвать свою охрану, и спросил:

      – А вы что тут делаете? Я раньше вас не видел.

      Я поспешила неловко улыбнуться и пролепетала:

      – А я прилетела только сегодня из Питера, как только Дима мне сообщил о трагедии…

      – Какой Дима? – тупо сказал мужчина и уставился на меня с еще большей неприязнью.

      – Как какой? – я сделала вид, что удивилась. – Ильин…

      – А-а-а, – взгляд его изменился. – А я подумал, кто это тут может оказаться…

      Выражение лица Никифорова теперь можно было назвать растерянным – он наверняка пытался сообразить, как загладить ту неприязнь, с которой отнесся ко мне вначале. Объяснять подробно о моих взаимоотношениях с отцом его бывшей невесты мне не пришлось – Ксения уже обо всем доложила.

      Решив оставить о себе благоприятное мнение, я, растянув рот в дежурной улыбке, представилась:

      – Татьяна Иванова, – хотя надобности в этом не было – уверена, что девушка описала мельчайшие подробности знакомства со мной.

      – Очень приятно. Олег Никифоров, – теперь пришла его очередь мило улыбаться.

      – Так это вы были женихом Полины? Примите мои соболезнования…

      Интересно, какая я по счету лезу к нему с этими банальностями.

      Никифоров поморщился, как от зубной боли, при одном упоминании о случившемся. Я прибавила:

      – Я не знала Полину, не было возможности пообщаться