Мартовские колокола. Борис Батыршин

он и сам такой? Это ты имеешь в виду?

      – Точно. Этот Янис – коробочка с двойным дном…

      Звук вновь ушел и на этот раз звучал уже глухо, как бы Яша ни колдовал с подстройкой. Видимо, кто-то из вошедших накрыл микрофон. Яша пристроил его на ножке кровати, изнутри – а кто-то уселся на постель рядом с устройством и мешает теперь крохотной штучке нормально улавливать звук…

      Яша вслушался – удавалось различать лишь отдельные слова. Это было обидно, и даже очень: для того чтобы получить возможность поставить прослушку в комнате студента Лопаткина, ему пришлось вытерпеть нуднейший урок латыни, и еще придется. Чтобы без помех, своим, проникнуть в «Ад», Яша договорился о частных уроках со студентом, проживающим этажом выше Володи Лопаткина; теперь придется исправно посещать занятия, выкраивая возможность по дороге туда или обратно как бы невзначай завернуть не на тот этаж, найти нужную дверь…

      Студент, взявшийся подтягивать Яшу по латыни, оказался словоохотливым; от него молодой человек узнал, что студент Лопаткин (пользующийся даже здесь, в «Аду», устойчивой репутацией больного на голову и смутьяна) потратил немалые деньги – лишь бы снять именно ту комнату. Ту самую, где несколько лет назад собирались студенты-нечаевцы, а еще раньше – каракозовцы, члены кружка «Ад». По мнению Яши, это было несусветной глупостью, но студент Лопаткин, видимо, полагал иначе. Конечно, что взять с кокаиниста! У Яши было теперь особое отношение к людям, предающимся этому пороку, – друзья из будущего рассказали ему об истинной цене кокаинового дурмана. Так что от Лопаткина особо разумных действий ждать, пожалуй, не приходится.

      Но Геннадий? Неужели он, человек другого времени, не понимает, что «Ад», как и соседствующие с ним «Чебыши», давным-давно профильтрован агентами жандармского управления? И являться сюда, лелея какие-то противоправные замыслы, – это все равно что встать под самый яркий фонарь и кричать: «Вот он я, ловите!» А теперь еще и эта «благотворительная вечеринка»! Да Яша готов был выпить пузырек чернил, если на ней не окажется хотя бы одного шпика! И тем не менее гости из будущего наперебой обсуждали предстоящий визит. Да уж, умники… на таких людях земля держится. Когда они в нее зарыты.

      А может, они не задумали ничего дурного и интерес Геннадия к житию московских студентов и правда носит (как уверял когда-то Яшу Николка) чисто научный характер? Ну, скажем, пишет Геннадий какую-то книгу, посвященную московскому студенчеству… так и чего же в этом такого? Тогда, наоборот, понятно, почему он ходит в подобные места.

      Нет, это слишком уж хорошо, чтобы оказаться правдой. Яша ни на секунду не верил Геннадию – особенно после того, как тот попытался обмануть Ольгу и выманил у нее бусинку, открывающую проход в прошлое. Раз так – значит, и цели у него (ну и, понятное дело, у его сообщников) могут быть лишь самыми злодейскими. И ему, Яше, еще предстоит в этом разбираться. «Вырванные годы»[11],

11

Еврейское присловье, означающее нервотрепку.