Эта девушка. Колин Гувер

что все равно не смогу ей отказать, я сдаюсь. Этим глазам не скажешь «нет». Я со смехом откидываюсь на спинку дивана:

      – Лейк, ты меня убиваешь! Говорю же, у меня пока нет ничего нового!

      – Ну, прочитай что-нибудь старое! Или народу слишком много и ты боишься?

      Она не знает, что я выступаю очень часто и уже привык. Для меня это так же естественно, как дышать. Я не нервничаю перед выходом на сцену уже пять лет – с тех пор, как вышел на нее в первый раз.

      По крайней мере, не нервничал до сегодняшнего дня.

      Я наклоняюсь к ней и смотрю прямо в глаза:

      – Не боюсь… Но в зале есть одна девушка…

      Наши лица так невероятно близко, что было бы вполне естественно ее поцеловать. Еще пара сантиметров, и я могу ощутить вкус ее губ. Она перестает улыбаться и чуть прикусывает нижнюю губу, а взгляд скользит по моему рту. Я понимаю, что она хочет того же, что и я. Непривычное волнение где-то в области живота нарастает, и я быстро теряю самообладание, но едва начинаю наклоняться к ней, как она складывает ладони под подбородком и жалобным голосом просит:

      – Не заставляй меня умолять!

      – Ты уже умоляешь! – со смехом отстраняюсь я, на секунду даже забыв о ее просьбе.

      Продолжая держать сложенные ладони под подбородком, она смотрит на меня с ангельской улыбкой, и я понимаю, что никогда не смогу ни в чем ей отказать.

      – Ну ладно, ладно, – сдаюсь я. – Но помни, ты сама напросилась!

      Достаю из кармана бумажник, вынимаю деньги и машу купюрой:

      – Я участвую!

      Ведущий узнает меня, я выхожу из кабинки и начинаю пробираться к сцене. К такому повороту событий я оказался совершенно не готов… Ну как я мог не подумать о том, что она может попросить меня выступить? Надо было что-нибудь новенькое написать. Ладно, просто расскажу мое любимое, о преподавании. Оно довольное простое, к тому же мы, по-моему, еще не говорили о том, чем я занимаюсь. Вот заодно и узнает.

      Я выхожу на сцену, поправляю микрофон и смотрю на зрителей. Когда наши взгляды встречаются, она облокачивается на стол и кладет подбородок на руки, потом кокетливо машет мне и широко улыбается. Она так на меня смотрит, что сердце тут же сжимается от чувства вины. Сейчас она смотрит на меня так же, как я на нее.

      С надеждой.

      И тут до меня доходит, что не стоит упускать такую возможность и читать стихотворение о моей профессии. Это мой шанс выложить все как есть… Использовать выступление как способ объяснить ей, кто я есть на самом деле. Если сила ее чувства ко мне может хотя бы вполовину сравниться с моей, она заслуживает правды и должна знать, что может ожидать ее впереди.

      – Что ты будешь сегодня читать, Уилл?

      – Стихотворение под названием «Смерть», – отвечаю я, не сводя глаз с Лейк.

      Ведущий уходит со сцены, я делаю глубокий вдох и готовлюсь произнести слова, которые решат, есть ли у нас с ней будущее.

      Смерть. Единственное, что неизбежно в этой жизни.

      Люди не любят говорить о смерти, потому что

      им становится грустно.

      Они не хотят представлять себе, как жизнь будет

      продолжаться без них:

      все, кого они любили, немного погорюют,

      но