Защищая Родину. Летчицы Великой Отечественной. Любовь Виноградова

Зои, публиковали передовицы, призывающие за нее отомстить. Все знали, какое у нее было лицо: в газетах напечатали довоенный портрет – во всех один и тот же, выбранный Зоиной мамой, школьной учительницей. Все моменты, которые не устраивали пропаганду, были опущены. История была сложная.

      Зоя, нервная, романтичная, очень ранимая девушка, в подростковом возрасте из-за конфликта с одноклассниками пролежавшая месяц в клинике нервных заболеваний, была фанатичной комсомолкой. С начала войны ее охватило стремление идти воевать с немцами. Желание осуществилось 31 октября 1941 года, когда в числе других добровольцев Зою приняли в диверсионно-разведывательную группу. Их обучали всего пару дней и 4 ноября уже перебросили в район Волоколамска под Москвой. Они минировали дороги и собирали разведывательные данные, но главная задача была другой. 17 ноября вышел приказ Ставки верховного главнокомандования № 428, предписывавший лишить «германскую армию возможности располагаться в селах и городах, выгнать немецких захватчиков из всех населенных пунктов на холод в поле, выкурить их из всех помещений и теплых убежищ и заставить мерзнуть под открытым небом», с каковой целью было приказано «разрушать и сжигать дотла все населенные пункты в тылу немецких войск на расстоянии 40–60 км в глубину от переднего края и на 20–30 км вправо и влево от дорог».[116] Абсолютная бесчеловечность этого приказа поражает. Зима в тот год была на редкость суровая, с морозами под сорок градусов. Жители прифронтовых деревень, где остались уже лишь старики, женщины и дети, у которых военные, сначала советские, потом немцы, забрали все запасы продовольствия, отобрали лошадей, зарезали коров, съели кур, не оставили даже зерна для посева весной, теперь, в самом начале этой лютой зимы, лишались еще и домов.

      Не имея ни малейших сомнений в правильности приказа, члены Зоиной группы, вооруженные бутылками с зажигательной смесью и пистолетами, 27 ноября 1941 года начали с деревни Петрищево, спалив там три дома (согласно полученному заданию, они должны были полностью сжечь в течение пяти-семи дней десять населенных пунктов). После этого один человек из группы, не дождавшись в условленном месте товарищей, благополучно вернулся к своим, второй был схвачен. Зоя, оставшись одна, решила вернуться в деревню и продолжить поджоги. Но настороже были уже и немцы, и местное население, не согласное с приказом Верховного главнокомандования об уничтожении их жилья. Когда вечером следующего дня Зоя попыталась поджечь сарай крестьянина Свиридова, тот вызвал немцев. Партизанку схватили и долго мучали. К истязаниям пытались присоединиться две погорелицы, лишившиеся по ее вине домов. Даже на следующий день, когда девушку вели на казнь, повесив ей на грудь табличку с надписью «Поджигатель домов», одна из этих женщин по фамилии Смирнова била ее палкой по ногам и кричала: «Кому ты навредила? Мой дом сожгла, а немцам ничего не сделала!»[117] Обе погорелицы и крестьянин Свиридов после освобождения деревни были расстреляны.

116

Центральный архив Министерства обороны РФ (ЦАМО). Ф. 208. Оп. 2524. Д. 1. Л. 257–258.

117

Горинов М. М. Зоя Космодемьянская. Отечественная история. 2003. № 1.