Гайгеры. Александр Булахов

подошла жена Семёна. Визглов принял у неё поднос и поставил его на стол.

      Ох, как он любил пить горячее кофе по утрам. Это для него было лучше всякого наркотика. Елизавета – умничка – постаралась и сделала его насыщенным с пенкой.

      – Неплохо тебя поцарапала твоя кошечка, – заметила она. – А, казалось, вчера была такая уставшая.

      – Это не она… это… сам не знаю кто, – сказал Сергей и взял самую большую кружку с подноса.

      Семён тоже не терял времени. Он в несколько секунд уничтожил три бутерброда с копчёной колбасой и сливочным маслом. Они целиком исчезли в его пасти. Визглов даже засомневался в том, что тот их разок пожевал.

      – Интересная история, – засмеялась Елизавета. – Прямо триллер какой-то.

      – Можешь, Лизка, не верить, но у нас нечистая сила по второму этажу разгулялась.

      – Везёт же вам, – притворно вздохнула жена Семёна. – А нашая нечисть храпела всю ночь да звуки паранормальные издавала… Я его два раза локтём толкала, намекая, давай поцарапаемся, а он ноль реакции.

      – Я человек простой, – буркнул Семён. – Мне прямо и чуток заранее надо говорить, что те надо.

      Сергей в подробностях рассказал Елизавете о том, что творилось ночью. Елизавета при этом только хихикала и подкалывала его. Обычно женщины верят в такие вещи, но она всё подобное считала чепухой. И рассказ Визглова только развеселил её.

      – Ну что ж, – стал планировать рабочий день Семён, – сегодня поеду с Игорем за холодильным оборудованием, витринами и полками для товаров. Мы в «Магэксперте» всё отобрали, что нам нужно. Забрать только осталось… А ты, Серёга, займись кассовым аппаратом… его обязательно надо зарегистрировать по месту нахождения магазина.

      – Это ж часа три в одну сторону, – вздохнул Сергей. – Только к вечеру приедете.

      – Кофе попил?

      Сергей кивнул.

      – Иди Игоря буди, – приказал Семён. – Раньше выедем, раньше вернёмся.

      – Слушаюсь, господин начальник. Как скажете, так и будет.

      13

      Игорь еле поднялся с кровати и обвёл взглядом свою уродливую комнату.

      Она была чуть больше, чем детская спальня. Окно смотрело во двор. Через него хорошо просматривались беседка и старый, потерявший свой блеск и вид бассейн, плиточные стены которого прорвали корни диких кустарников и деревьев. Участок, прилегающий к зданию магазинчика, срочно требовал ухода. Он представлял собой трудно проходимые «джунгли», состоящие из зарослей высокой травы, крапивы, колючих кустарников, и всякой прочей ненужной растительности.

      Жёлтые обои в его комнате вызывали отвращение, большая люстра казалась громадным пауком мутантом, забравшимся на грязный, повидавший многое в своей жизни, потолок. Зеркало с трещиной прямо на входной двери, шкаф для одежды и три стула – это было всё, что украшало здесь его быт. Остальное он из деревни за собой не потянул, намереваясь разжиться здесь новыми вещами и мебелью.

      Серое тупое одиночество иногда просто убивало Радецкого младшего. В такие моменты он не мог спокойно