В сентябре вода холодная. Анна Князева

что дождались, – так же прямо сказала Анна.

      Домрацкий вел себя естественно, не заискивая и не стараясь понравиться, однако в его наружности и манерах была какая-то притягательность, располагавшая к нему людей, особенно женщин.

      – Знакомьтесь. – Майор указал на капитаншу: – Следователь Шкарбун расследует дело Савельевых. Насколько я понимаю, теперь ведущая роль перейдет к вам, но помощь лишней не будет.

      – Значит ли это, что Шкарбун переходит в мое распоряжение?

      Чуть подумав, Домрацкий выразил мысль яснее:

      – Помимо выполнения своей непосредственной работы она также будет помогать вам.

      – Тогда попрошу распорядиться относительно кабинета, – сказала Стерхова.

      – А чем не подходит кабинет Ирины Ивановны?

      – Я просто его не видела.

      Шкарбун приподнялась со стула и взглянула на Домрацкого, ожидая от него дальнейших распоряжений, а потом перевела взгляд на Стерхову:

      – Идемте, я покажу.

      Домрацкий тоже встал и сопроводил их напутствием:

      – Всегда рад помочь, если потребуется!

      Кабинет Шкарбун располагался на втором этаже. Войдя туда, Стерхова подошла к окну, увидела заброшенный двор с фонтаном и щербатой верандой.

      – Обычно в городах не хватает детских садов. А в Урутине, я вижу, не хватает детей…

      – Рождаемость падает. – Шкарбун подтащила стул и приставила к пустому столу: – Вот свободное место. Если нравится, занимайте.

      Потратив несколько минут на то, чтобы снять жакет и распределить по ящикам свои вещи, Анна распорядилась:

      – Нужны следственные материалы по делу Савельевых, а также все, что есть по останкам.

      Ирина Ивановна отомкнула сейф, достала из него две нетолстые папки и положила перед Стерховой.

      – Вот!

      Та указала на стул:

      – Присядьте, пожалуйста.

      – Могу. – Шкарбун нехотя села.

      Ей было около тридцати, в лице, особенно во взгляде, сквозило беспредметное недовольство. Это старило Ирину Ивановну и портило ее довольно приятную внешность: холеное лицо, яркие губы и голубые, слегка навыкате глаза.

      – Расскажите мне все, что знаете по этим делам, – попросила Анна.

      – Их объединили в одно производство, – проговорила Шкарбун. – Когда нашли останки Савельевой, сразу объединили.

      – Кто сдавал биологический материал для сравнительного анализа ДНК?

      – Мать Юлии Савельевой, еще до своей смерти.

      – Поясните.

      – После падения машины в реке искали тела. Мать Савельевой сдала биологический материал для идентификации. Потом она умерла, но профиль ДНК сохранили. Когда нашли фрагменты скелета и провели экспертизу, данные прогнали по базе и обнаружили соответствие.

      – Процент совпадения высокий?

      – Девяносто девять и шесть десятых. Нет никаких сомнений – кости принадлежат Юлии Савельевой, – отрубила Ирина Ивановна.

      Было видно, что Шкарбун считала Анну помехой, ведь дело – яснее ясного: кто еще мог убить Савельеву, кроме ее мужа?

      Стерхова положила