В сентябре вода холодная. Анна Князева

ама велела ждать ее здесь, – ответила девочка.

      – Она где-то рядом?

      Девочка повторила:

      – Мама велела ждать ее здесь.

      Старуха покачала головой и нерешительно огляделась, переступила с ноги на ногу, снова покачала головой и захромала дальше.

      Обняв плюшевого медвежонка, девочка посмотрела вверх, там ветерок перебирал промокшие листья и стряхивал остатки дождя. Сквозь кроны деревьев едва проглядывало бледное осеннее небо.

      Прошло больше часа. Девочка все так же сидела на скамейке у склепа, когда ее окликнул рабочий в кладбищенской спецовке:

      – Ты что здесь делаешь?

      Девочка повторила все ту же фразу:

      – Мама велела ждать ее здесь.

      – А где твоя мама? – Рабочий огляделся. – Кладбище уже закрывается.

      – Мама велела ждать ее здесь, – твердо сказала девочка.

      Рабочий потоптался на месте и вскоре ушел.

      Часа через два стемнело и сильно похолодало, но девочка продолжала ждать на скамейке. Наконец в темноте между могильными памятниками засветлел женский силуэт.

      Приблизившись к склепу, женщина протянула руку:

      – Идем…

      Девочка подняла глаза, прижала к себе медвежонка и с испугом спросила:

      – А где моя мама?

      Глава 1

      Личная просьба

      – Ну кто там еще? – Полковник Савельев поднял глаза, увидел Стерхову и разрешил: – Заходи!

      Она вошла в кабинет и закрыла дверь.

      – Вызывали?

      – Да.

      – Заявление подпишите.

      Савельев забрал у нее документ и, не читая, спросил:

      – В отпуск?

      – Согласно утвержденному графику.

      – Куда собралась?

      – На Черноморское побережье.

      – Апрель, вроде рано…

      – Не люблю, когда на пляже много народа.

      – В апреле там еще не купаются. – Савельев выдвинул ящик и швырнул в него заявление.

      Проследив за ним взглядом, Анна удивленно спросила:

      – Юрий Алексеевич, что вы делаете?

      – Садись, есть разговор.

      Она села, и Савельев, не поднимая глаз, продолжил:

      – У меня к тебе дело.

      – Ясно. – Стерхова обреченно кивнула. – Отпуск отменяется.

      – Давай формулировать иначе: он переносится. Поедешь на море в мае, а еще лучше – летом.

      – Но я собиралась закончить книгу. Два месяца не могу дописать.

      – Ты прежде всего следователь и только потом – писатель.

      – Не люблю это слово, оно ко многому обязывает. Автор детективных романов звучит скромнее, – проговорила она и спросила: – Что-нибудь случилось?

      Полковник виновато кивнул:

      – Сегодня едешь в Урутин.

      – Впервые о нем слышу, – сказала Анна.

      – Военный город с оборонными производствами. С недавнего времени сильно расстроился. И, кстати, Урутин – моя родина.

      – Я этого не знала.

      – Откуда тебе знать… – Немного помолчав, Савельев продолжил: – Разумеется, ты можешь отказаться, и я подпишу заявление.

      Помедлив секунду, Анна решила его выслушать.

      – Сначала объясните.

      – Считай, что это моя личная просьба. Если не вмешаться, может случиться беда.

      Наконец она догадалась:

      – С кем-то из ваших родственников?

      – Да. – Савельев поднялся с кресла и, сунув руки в карманы, заходил по кабинету: – Многого рассказать не могу. У меня пристрастное видение ситуации. Если вмешаюсь, то вольно или невольно повлияю на ход расследования.

      – Понятно. Вам нужна объективность, – кивнула Анна.

      – Дело давнее – две тысячи первый год, вполне попадает под нашу юрисдикцию, но доверить его могу только тебе.

      – Дайте хотя бы вводную информацию.

      – Ну хорошо. – Савельев сел на место, сцепил руки в замок и положил их на стол. – Двадцать лет назад машина моего брата упала с моста в реку. С ним были его жена и дочь.

      – Все трое погибли? – спросила Анна.

      – Брат потерял сознание и захлебнулся. Жена и дочка выбрались из машины, но в том месте, под мостом, глубоко. Да и вода осенью в Уруте холодная…

      – Их нашли?

      – Искали, но тела унесло течением. По крайней мере, все так решили.

      За последней фразой Савельева крылась какая-то недоговоренность.

      Анна осторожно спросила:

      – С тех пор что-нибудь изменилось?

      – Две недели назад в лесу, недалеко от моста, нашли фрагменты скелета. Останки идентифицировали – оказалось, что они принадлежат жене моего брата.

      Услышав это,