Живем только раз. Марина Серова

какая шлендра. То с одним, то с другим кавалером вожжается.

      А вот это очень верно, подстроить можно абсолютно все, что угодно. Может, действительно так оно и есть. И Ирина Анатольевна таким необычным способом, не спеша (куда ей больно-то торопиться?) упаковала своего муженька в ящик.

      – Что ж. Она молодая. Конечно, он ей неровня был, – заметила та, которую женщины звали Ниной.

      – Деньги все делают. Из-за денег-то она и пошла за него. Из-за чего ж еще.

      – А то! Конечно, из-за денег.

      – Говорят, она и грозилась его убить. А он вроде ей и говорит: «Я, мол, так сделаю, что ты за мое здоровье молиться будешь».

      Потом женщины перешли к обсуждению пожара, случившегося накануне дня смерти Губера.

      – Подожгли, – заключила тетя Вера.

      Оказывается, во владениях Губера сгорело единственное имевшееся деревянное строение, каким-то чудом уцелевшее до этого дня на участке. Все надворные постройки были кирпичными.

      Я тихо отошла от сплетничавших женщин и направилась в тот самый закуток сада. Ничего интересного там я для себя не обнаружила, хотя останки деревянного строения убрать еще не успели.

      Наконец, я решила, что настал момент «знакомиться» с клиентом, и вошла в дом.

      Особняк, чего греха таить, действительно был роскошным.

      А клиент – совсем не таким, каким я его себе представляла. Это был мужчина крепкого телосложения, но не более того. Толстой развалиной его нельзя было назвать. С фотографии в траурной рамке смотрел еще не старый респектабельный мужчина. Лицо волевое. В общем-то даже приятное.

      Молодая вдова в траурном одеянии, сидя у изголовья гроба, теребила в руках платочек. Глаза ее были сухими.

      Прибыли ребята из «Натрона» и стали потихоньку оттеснять присутствующих. Эта контора работает четко и отличается особой пунктуальностью. Часы показывали ровно четырнадцать.

      В катафалк поместили многочисленные венки, в том числе и от работников ЖБИ-1, установили гроб, и процессия тронулась.

      Я присутствовала на похоронах до самого конца, до момента, когда после поминального обеда посетители стали расходиться по домам. Некоторое представление о своем странном клиенте я теперь имела.

      Беседовать с Ириной Анатольевной о ее муже я, разумеется, не стала. Не время. Я решила, что нужно за ней очень внимательно понаблюдать. Для этого, разумеется, нужна спецаппаратура. А ее я не прихватила.

* * *

      Когда я села за руль, в бардачке затрещал сотовый. Я взяла телефон в руки. Звонила моя подруга – Ленка-француженка:

      – Танюха, привет!

      – Привет, – ответила я без особого энтузиазма по той причине, что разговор может оказаться слишком долгим. И беспокоил меня сейчас не только тариф оплаты за сотовую связь. Он, конечно, беспокоил. Но важнее было то, что время сейчас мне было дорого. Я хотела сегодня успеть очень многое.

      – Ты куда это запропала, солнышко?

      – В Москву ездила. Сегодня только вернулась.

      – Только вернулась, и уже с семью собаками тебя не сыщешь. И это вместо того, чтобы отдохнуть с