Разочарованный (Thnks Fr Th Mmrs). Екатерина Тарасюк

не было проблемой, но каждый раз открывать подъездную дверь становилось непростой задачей – то заклинит, то примерзнет, то вообще сломается. Уперевшись плечом в металл, Романова толкнула его вперед и чуть ли не вывалилась на улицу, вовремя ухватившись за ручку. На улице похолодало, смеркалось. Малолюдно. Отличное начало для Хэллоуина, впрочем, для встречи с Зильберштейном тоже в самый раз.

      Марк проигнорировал просьбу одноклассницы и уселся на середину бледно-зеленой скамейки, поставив рядом громоздкий чемодан, какой обычно бывал у стилистов в салонах красоты. Также у его ног стояло два черных пакета. Переминаясь с ноги на ногу под козырьком, Ева вопросительно посмотрела на Зильберштейна, в ожидании того, что он что-то скажет. Любитель маскарадов настолько увлекся какой-то игрушкой на телефоне, что не замечал того, как его пробуривали суровым взглядом. Простояв так с минуту, Ева подлетела к Марку и резко схватила пакеты, стоявшие на земле. Не ожидав такого, парень испугано сдернул наушники через капюшон. Те упали ему на колени. Дерни он чуть сильнее за провод – все, капут раритету. Черт знает, как ему это удалось, но он остановил девушку, когда та заходила в подъезд:

      – Прости, Ива. Из-за музыки я тебя не заметил, – взяв девушку за плечо, он развернул ее к себе.

      – Ты не только меня не заметил, – раздраженно начала Ева, – но и проигнорировал мою просьбу!

      Марк подскочил за своим чемоданом и, взяв его, подбежал обратно.

      – Ладно, пошли, – обессиленно произнесла Романова, скрываясь внутри подъезда.

      – Хорошо… Так почему ты просила не садиться там? – почувствовав свою вину, Марк немного присмирел и понизил голос.

      Зайдя в лифт, Ева немного помедлила, прежде чем назвать истинную причину непонятного немцу запрета:

      – Позавчера именно на этой скамейке нашли убитую девушку, – зловеще прошептала Романова ему прямо на ухо. – Тебе понравилось там? Если хочешь, можем вернуться и поискать какие-нибудь следы ее пребывания здесь или какой-нибудь фрагмент ее трупа…

      Слова, казалось, произвели превосходный эффект – особенно при помощи тона, благодаря которому в фильме ужасов могли на персонажа нагнать страх. Так и в этот раз: ощутив свой триумф и заткнув Марка на какое-то время, Ева, улыбаясь, развернулась к дверям лифта и считала секунды до их открытия. Выйдя из кабины, она потянулась в карман куртки за ключами, но через мгновение она заметила, что Марка не было рядом. Она заглянула в лифт и обнаружила его в состоянии глубокого транса.

      – Марк, что с тобой? – озадачилась «шутница», которая никак не могла представить, что небольшое преувеличение произведет на кого-то настолько сильный эффект. Уж точно этим человеком не должен был оказаться Зильберштейн.

      – Я сидел там, где лежала покойница, – отрешенно ответил тот, переведя затуманенный взгляд на Еву.

      – У тебя некрофобия? – помимо прекрасного знания биографий многих серийных убийц, девятиклассница была великолепно осведомлена насчет всевозможных фобий. – Или верминофобия?

      – Верми…