Дар оружия. Морган Райс

кто обладает силой, диктует закон. А теперь, как видите, я сильнее. Это означает, что с этой минуты я пишу закон. Последующие поколения не вспомнят ни один из ваших законов. Они будут помнить только меня, короля Тируса – а ни тебя или твою сестру».

      «Троны, захваченные силой, никогда надолго не остаются у захватчиков», – парировал Кендрик. – «Ты можешь убить нас. Ты можешь даже убедить Андроникуса передать трон тебе. Но мы оба знаем, что ты не будешь править долго. Тебя предадут таким же образом, как ты предал нас».

      Его слова не взволновали Тируса.

      «Тогда я стану наслаждаться этими краткими днями на своем престоле, пока они длятся, и я буду аплодировать человеку, который предаст меня с таким же мастерством, с каким я предал вас».

      «Довольно разговоров!» – крикнул командир Империи. – «Сдавайтесь сейчас же или ваши люди умрут!»

      Кендрик бросил на него свирепый взгляд, понимая, что должен сдаться, но не желая этого делать.

      «Опустите оружие», – спокойно произнес Тирус успокаивающим голосом. – «И я поступлю с вами справедливо – как воин с воином. Вы станете моими военными пленниками. Я могу не разделять ваших законов, но я разделяю честь боевого кодекса воина. Я обещаю вам, что вам не причинят вреда под моим присмотром».

      Кендрик повернулся к Бронсону, Срогу и Эреку, которые смотрели на него. Каждый из этих воинов гордо восседал на своем коне.

      «Почему мы должны тебе доверять?» – крикнул Бронсон Тирусу. – «Тебе, который уже доказал, что твое слово ничего не значит. Я готов умереть на этом поле боя только ради того, чтобы стереть эту самодовольную улыбку с твоего лица».

      Тирус повернулся и бросил на Бронсона хмурый взгляд.

      «Ты даже не МакГил. Ты – МакКлауд. Ты не имеешь права вмешиваться в дела МакГилов».

      Кендрик пришел на защиту друга:

      «Бронсон теперь такой же МакГил, как и любой из нас. Он говорит от лица наших людей».

      Тирус раздраженно стиснул зубы.

      «Выбор за вами. Оглянитесь вокруг себя и увидите тысячи наших лучников наготове. Вас обманули. Если вы хотя бы попытаетесь дотянуться до своих мечей, ваши люди умрут на месте. Разумеется, даже вы это понимаете. Есть время сражаться, а есть время и сдаваться. Если вы хотите защитить своих людей, вы сделаете то, что любой хороший командир на вашем месте. Опустите свое оружие».

      Кендрик несколько раз сжал челюсти, сгорая изнутри. Как бы ни было ему ненавистно это признавать, он знал, что Тирус прав. Он оглянулся и мгновенно понял, что большинство – если не все – его людей умрут здесь, если он попытается сразиться. Как бы ему ни хотелось сразиться, это был бы эгоистичный выбор. Как бы он ни презирал Тируса, он чувствовал, что тот говорит правду и что его людям не причинят вреда. Пока они живы, он всегда может сразиться в другой раз, в другом месте, на другом поле боя.

      Кендрик посмотрел на Эрека – человека, с которым он сражался бесчестное количество раз, чемпиона Серебра – и понял, что тот думает так же. Роль лидера отличается от роли воина – воин может сражаться очертя голову,