Все средства хороши!. Марина Серова

место – маска лоха, – говорит ведущий, указывая на победителя.

      Все молчат.

      В тишине раздается голос:

      – Ба. Я ж не играл!»

      Так вот. Это анекдот про моего посетителя. Никита, решив, что я смеюсь над его очками, снял их, но тут же налетел на стул и снова надел.

      – Здравствуйте.

      – Здравствуйте. Садитесь, пожалуйста. Никита, вы являетесь директором розария. Так?

      – Да, – гордо мотнул он головой.

      – Вы знаете, что ваша фирма собирается что-то перевозить?

      – Да.

      – Что конкретно, вы знаете?

      – Нет.

      – Чем она занимается, знаете?

      – Розами.

      – А еще?

      – А разве она чем-то еще занимается?

      Я промолчала. С ним все ясно. Выпроводив его, я посмотрела на свой листочек и добавила три крестика Болотникову. Итак, у меня два явных лидера: Болотников и Сиренев.

      Кто из них?

      Подумав минут двадцать, я пришла к выводу, что Сиренев имеет все шансы быть именно тем человеком, которого я ищу. Логически. Но если я ошибаюсь, тогда получался Болотников.

      Я вздохнула и вышла из кабинета.

      – Домой, – сказала я шефу.

      Он в ответ лишь кивнул.

      Глава 3

      Луна, как волшебный фонарь, мягко освещала улицу. Я была на улице одна. Идти было легко, даже приятно. Ветерок врывался в распахнутый плащ, поглаживал лицо и руки.

      Стояла необыкновенная тишина, но у нее был свой особый, тихий голос, голос спокойствия и умиротворения. Чтобы услышать этот голос, требовалось просто расслабиться и прислушаться.

      Я слушала. Тишина проникала сквозь мои одежды, обволакивала тело, мягко сжимала груди, оглаживала ноги. Я не возражала. Мне было хорошо.

      Ветерок подул резче, заставив листья вздрогнуть. Они прошелестели удивительную по красоте мелодию и, как по волшебству, замерли.

      Продолжая серенаду ночи, где-то скрипнула калитка, порождая к жизни очень резкий звук, который в любой другой ситуации казался бы неуместным, но сейчас ничего более прекрасного ожидать было нельзя. Ветерок опять пробудил листья.

      И вдруг неожиданно, разрушая картину полного счастья, дико и громко завыла собака. Ее вой был сгустком тоски, боли и отчаяния.

      Все преобразилось. У меня по телу пробежали мурашки, волосы зашевелились на голове, я начала задыхаться, ноги стали ватными и передвигались с трудом.

      Испугалась и луна. Вой разметал ее мягкое сияние, от него не осталось ничего волшебного. Теперь она бросала яркий, мертвенно-белый свет, который странным образом очерчивал деревья и кустарники, дома и фонари.

      Ветер срывал с меня одежду. В душу осторожной поступью закралось чувство опасности. Я плотней укуталась в плащ и, глядя под ноги, упрямо пошла вперед.

      Внезапно ветер стих, унося с собой все шумы и шорохи. В наступившей тишине снова скрипнула калитка.

      Я аж подпрыгнула и завизжала.

      Все снова стихло. В тишине послышался какой-то грохот, который явно приближался. Все ближе, ближе, ближе…

      Я стояла, не в силах сдвинуться с места. Страх