Май. Екатерина Вайсфельд

Они горели и бушевали, ожидая подходящего момента. Ему нужно было больше поводов, чтобы ответить, больше силы, которая налила бы его кулаки. Пока он стоял и смотрел на безобразные в тупости и злобе лица ребят, его гнев выдавали лишь губы, бегающие от ухмылки сарказма в плотно сжатый рот. Разгорячённые своей смелостью, одноклассники продолжили нападки:

      – Ну ладно ты, фрик хренов, а кто тебе позволил на Юльку смотреть?

      В первые секунды Май даже не понял, о ком речь. Он никогда даже в самых смелых мечтах не называл Юлию – Юлькой.

      – Наяриваешь на неё, наверное, перед «Спокойной ночи, малыши»? – И оба засмеялись в полный голос, закатывая глотки и показывая острые кадыки.

      Это была та капля, которая развязала драку. Май резко дёрнулся, чтобы ударить обидчика. Ребята, молниеносно отреагировав, затолкали одноклассника в женский туалет. В приоткрытое окно залетал морозный воздух, принося с собой снежинки, тут же таявшие на холодном, влажном полу. Завязалась драка. Как шкодливые псы, Игорь и Антон наносили удары и отскакивали на шаг-два, чтобы не получить сдачи, смеясь прерывистым гиканьем трусливых гиен.

      – Так что, Маячок, да или нет? – задыхаясь в угаре потасовки, выкрикивал Антон.

      Он подпрыгивал на месте, выжидая удобный момент, чтобы атаковать. Как только Май переключился на второго обидчика, Антон сделал выпад и ударил ногой. Отскочил и снова задёргался на месте. Уже разъярённый, Май кинулся на Антона, схватил за шею и попытался уронить. Антон отбивался, колотя противника в живот. Игорь, всё ещё держась на небольшом расстоянии, через длинные паузы бил ногой, но Май не чувствовал боли: вся его энергия прорвалась наружу, и он был готов даже убить. Но, не удержав равновесие под натиском Игоря, поскользнулся и упал на ледяной пол. Из носа брызнула кровь.

      – А-ха-ха, на обоссанный пол! – радостно завопил задыхающийся Антон.

      В этот момент в туалет вбежала Юлия.

      – Мальчики, вы что?! – вскрикнула она.

      Май поднял на неё огромные глаза, в которых колыхался ужас. На губы и вниз по подбородку стекала кровь. Учительница схватилась за голову и метнулась помочь пострадавшему. Но школьник вскочил на ноги и не помня себя бросился вон из туалета, задев Юлию. Игорь с Антоном в панике также побежали прочь.

      Молодой человек мчался по заснеженной улице. «Опозорен, унижен», – крутилось в его голове. Он плакал, и слёзы текли по холодным щекам, маскируясь в хлопьях снега, летящего в лицо. Он бежал к набережной, одной мыслью было – умереть. Броситься в реку, манившую, как сладкозвучные сирены, в тихую, спокойную гладь. И, сверкая бликами фонарей, желанная река показалась вдали. Май притормозил, чтобы отдышаться. Морозный воздух, который он жадно заглатывал, обжигал горло; влажное от слёз лицо горело румянцем (нет, этот парень даже в страданиях был полон жизни! Не ему в этот раз принимать на себя участь юного Вертера…). Огни набережной спокойным, тёплым светом уходили в ледяную воду и зигзагами искажались среди дрейфующего льда. Тихо падал снег. И тишина и зимнее спокойствие сильно контрастировали с тем пожаром страстей,