Сенсация на крови. Марина Серова

раз мне позвонила женщина.

      – С кем имею честь разговаривать? – я ответила подчеркнуто вежливо: это часто помогало держать дистанцию и ставить хамов на место.

      – О-ой… – Собеседница – да почему же мне так знаком ее голос, ее интонации?! – очевидно, решила, что я притворяюсь. – Дурочку-то не строй из себя. Думаешь, я не поняла, кто меня слил?

      Она говорила агрессивно. Напирала, пытаясь загнать меня в угол, смутить или заставить оправдываться. Выбитый из колеи человек, оправдываясь или защищаясь, всегда рискует проговориться, выдать лишнюю информацию. Одна из популярных практик на допросах.

      Ага, сейчас. Держи карман шире, подруга.

      – Так с кем имею честь разговаривать? – повторила я.

      В этот момент я была словно тетушка Мила, ставящая на место попутавшего берега старшеклассника.

      – Так что, скажешь, не сливала? – собеседница продолжала гнуть свое.

      – Понятия не имею, о чем вы, – отрезала я.

      Быстро глянула на экран телефона. Номер не определился.

      Со стороны грубиянки ответа не последовало. Она продолжала молчать, еще секунда – и я бы прекратила разговор.

      – Похоже, все-таки не ты, – раздалось наконец задумчивое. – Я видела, там вообще без деталей. Я бы за такой вброс информации уволила бы к чертовой бабушке. Кто вообще так новости делает, ни источников, ни подробностей…

      До меня наконец дошло.

      – Вы?!

      – Я, – весело и одновременно с горечью подтвердили на том конце и тут же торопливо добавили: – Тссс, только без имен. Ты мне вчера, считай, жизнь спасла, или вроде того. Не думай, что я какая-нибудь сука неблагодарная. Как насчет встречи? Обговорили бы.

      Она что, хочет предложить мне деньги за свое спасение?

      – Я вас уверяю, что вмешалась абсолютно бескорыстно, и…

      – Ну а я, – собеседница перебила, передразнивая мою парадно-вежливую сейчас речь, – уверяю вас, Евгения Максимовна Охотникова, что не люблю быть обязанной. Предлагаю встречу.

      Опять возникла пауза – собеседница, теперь уже отнюдь не таинственная для меня, видимо, прикидывала место встречи. А у меня в этот момент в голове пронеслось: «Ты в ответе за тех, кого приручил». Откуда это, из Киплинга?

      А собеседница, видимо, даже и мысли не допускала, что я могу отказаться. Да, тут сплетни не соврали – госпожа Рубиновая привыкла танком переть напролом, решительно сметая все преграды на своем пути.

      – Давай-ка на Старосветском кладбище, а? Что скажешь?

      Я чуть опешила – больше от удивления, что Рубиновая так хорошо знает окрестности Тарасова.

      Старосветское кладбище было местом весьма специфическим. Находилось оно в двух километрах от города, к югу, в лесистой части. В реденьком таком сосновом лесу, насквозь все видно, не заблудишься. Пройти сто метров – наткнешься на неглубокий овраг, на склонах и дне которого, собственно, могилы и располагаются. Когда южная часть города была более активной и процветающей, кладбище использовали по назначению. Но после Великой