Любви все роботы покорны (сборник). Святослав Логинов

скорее с любопытством, нежели с сочувствием осведомились справа.

      – Ну!.. – процедил он.

      Майор все не показывался. Шофер в гражданском придремал, уронив руки на руль, а голову – на руки. Дверца открыта, документы вернули – бери и смывайся! Только ведь некуда смыться-то… Адрес теперь в ментовке известен, если что – домой нагрянут…

      – Так тебя, значит, не в конторе загребли? – сообразил наконец сосед справа. – Посреди улицы, что ли?.. А как это ты умудрился?

      – Как-как! – сердито сказал Руслан. – В ночном киоске гвоздодер купил… А рядом доска валяется, гвоздь из нее торчит… Ну, я распаковал гвоздодер да опробовал…

      Спросивший негромко присвистнул.

      – То есть «с особым цинизмом»… – с видом знатока перевел он услышанное на язык протокола. – Да еще, наверно, сопротивление довесят, раз палкой звезданули…

      – Уже довесили… – Руслан вздохнул и отвернулся.

      – А нас с корешем прямо в фирме взяли, тепленькими… – небрежно растягивая слова, сообщил, как похвастался, все тот же сосед, надо полагать, попадавший в такую переделку не впервые. – Рабочий день кончился давно, а мы сидим пашем… Вдруг – трах-тарарах!.. Дверь с петель снесли, врываются в намордниках, с автоматами… «Встать! Лицом к стене! Руки за голову! Проверка!..» К-козлы… «Да мы ж, – говорю, – не за тем остались! Мы ж эти… из сексуальных меньшинств!..» А какое там – «из сексуальных»! Компьютеры врублены, на столе – документы…

      К концу рассказа он все же скис и, вяло махнув рукой, прервал дозволенные речи.

      – А меня вот жена сдала, – помявшись, решил поддержать разговор мужичок с морщинистым пожамканным личиком. Подумал – и добавил в сердцах: – Сука… Из-за комода с ней погрызлись. На хрен, говорю, покупать – сам сделаю! А она мне, слышь: сделаешь – заложу… Сделал вон уже, говорит, одно убоище – взглянуть страшно… Ну ладно! Вот пускай хоть наволочку еще одну сошьет! Простыню одну пускай попробует подрубить!.. Гадом буду, пойду в ментовку и стукну!

      – За домашнее хозяйство не привлекают, – напомнил сквозь зубы Руслан.

      – Тем более баб…

      – Ни черта себе законодательство!.. – не преминул съязвить приунывший сосед справа. – Это, наверное, только у нас в России так заведено: раз баба – значит, всегда права…

      Пострадавший из-за супруги морщинистый мужичок выругался вполголоса, но тут наконец рядом с машиной объявился майор. Осунувшийся, озабоченный, он уселся на переднее сиденье и, захлопнув дверцу, положил папку на колени.

      – Хорош спать! – бросил он встрепенувшемуся водителю. – Погнали…

      После мерзкого, тускло освещенного клоповника, где нар было куда меньше, чем задержанных, весенний денек сиял особенно приветливо. Машина проскочила мимо ряда ярко окрашенных круглосуточных киосков, за стеклами которых соблазнительно мерцали столярные и слесарные инструменты. Раньше ларьков было пять. Теперь – три. Второй и четвертый куда-то делись, и теперь на их месте остались лишь два квадрата