Клеймение Красного Дракона. 1937–1939 гг. в БССР. И. Н. Романова

явления, и если да, то как это явление должно быть охарактеризовано и объяснено»[9].

      К 1937 г. показательные судебные процессы имели уже свою историю и традицию (суды времен Французской революции, суды над народовольцами в России, суд над эсерами 1921 г., Шахтинское дело 1928 г. и др. в СССР). Суды в сельском хозяйстве начались практически сразу вслед за двумя громкими «Московскими процессами» 1936–1937 гг. и продолжались во время третьего из них[10]. На этих судах на скамье подсудимых оказались высшие партийные и государственные деятели, обвинения строились на их признаниях[11]. Огромное количество публикаций в газетах, проведение собраний и митингов с инициированным выражением любви и преданности к партии, к товарищу Сталину, с одной стороны, и требованием советских трудящихся применить самую жестокую кару к «подлым изменникам и предателям»[12] – с другой, несомненно, создавали вполне определенные настроения к моменту проведения судов в сельском хозяйстве.

      Однако если в первой половине 1937 г. мелкими уступками крестьянам и показательной поркой местных руководителей власти пытались завлечь единоличника в колхозы, то в середине 1937 г. эти «переговоры» были оборваны, теперь единоличники снова стали «кулаками» и подлежали изоляции или физическому уничтожению в ходе самой кровавой и массовой операции НКВД по приказу № 00447. В ситуации введения новой конституции, которая давала право прежде лишенным его принять участие в новых выборах, именно «кулаки» и подпольные религиозные структуры виделись властям центрами формирования оппозиционных настроений – или, по крайней мере, власти использовали это довольно мощно в своих кампаниях.

      Отсутствие четких критериев определения того, кто может быть подведен под рубрику «кулак» во время массового раскулачивания начала 1930-х гг., позволило использовать это понятие максимально широко и произвольно, а с середины 1937 г., несмотря на то что «кулак» был ликвидирован в основном еще в начале 1930-х гг., снова актуализировать этот термин. Клеймо «кулака», как и «белого», «попа», «бывшего» (должностные лица при царском режиме), было своего рода неустранимым свидетельством враждебности, касавшимся в том числе детей и родственников этих людей. Большинство жертв не только «кулацкой», но и национальных операций НКВД 1937–1938 гг. составили, прежде всего, крестьяне.

      Тот факт, что суды над руководителями районов, сельсоветов, колхозов не прекратились с началом массовых операций НКВД, но теперь они заканчивались нередко расстрельными статьями, поставил перед исследователями вопрос об их месте и значении в общем шквале репрессий 1937–1938 гг.[13] Р. Маннинг видела в них и мобилизационную стратегию, и орудие центра для наказания местных руководителей, которые сопротивлялись проведению операции НКВД по приказу № 00447[14]. Н. Верт также считает эти суды способом мобилизации крестьянства на выявление врагов народа среди руководящих кадров районов, совхозов

9

Fitzpatrick Sh. A Response to Michael Ellman // Europe-Asia Studies. 2002. Vol. 54. № 3. Р. 473–476.

10

Первый из так называемых Московских показательных судебных процессов имел место еще в августе 1936 г., второй – в январе 1937 г. Среди обвиняемых были высшие руководители СССР (Г. Е. Зиновьев и Л. Б. Каменев на первом суде, К. Б. Радек, Г. Л. Пятаков – на втором). Обвиняемым вменялось в вину сотрудничество с западными разведками с целью убийства Сталина и других советских лидеров, ликвидация СССР и восстановление капитализма, организация вредительства во всех отраслях экономики и т. д. Третий процесс в марте 1938 г. состоялся над 21 членом так называемого «правотроцкистского блока». Главным обвиняемым являлся Н. И. Бухарин, бывший глава Коминтерна, также бывший председатель Совнаркома А. И. Рыков, Х. Г. Раковский, Н. Н. Крестинский и Г. Г. Ягода – организатор первого московского процесса. Все обвиняемые, кроме трех, казнены.

11

Историография террора довольно обстоятельно рассмотрена в статье: Самуэльсон Л., Хаустов В. Сталин, НКВД и репрессии 1936–1938 годов. Историография проблемы // https://polit.ru/article/2009/08/05/haustovsamuelson/

Данные процессы рассматриваются в следующих работах: Conquest R. The Great Terror: Stalin's Purge of the Thirties. N. Y., 1968; Getty J. A. Origin of the Great Purge. The Soviet Communist Past Reconsidered. 1933–1938. Cambridge, 1985; Медведев Р. А. О Сталине и сталинизме. М., 1990; Инквизитор: Сталинский прокурор Вышинский / сост. и общ. ред. О. Е. Кутафина. М., 1992; Хлевнюк О. В. 1937 г. Сталин, НКВД и советское общество. М., 1992; Роговин В. З. 1937. М., 1996; Ковалев В. А. Распятие духа. Судебные процессы сталинской эпохи. М., 1997; Шубин А. В. Вожди и заговорщики. М., 2004; «На процесс допускаются по спискам, утвержденным т. Ежовым». Документы РГАСПИ о «процессе 16-ти». 1936 г. // Отечественные архивы. 2008. № 2. URL: http://portal.rusarchives.ru/publication/ejov.shtml

12

Например, см. докладные записки о настроениях трудящихся БССР вокруг процессов над антисоветским троцкистским центром: Национальный Архив Республики Беларусь (НАРБ, г. Минск). Ф. 4-п. Оп. 1. Д. 12082. Л. 26–28; Д. 12100. Л. 102–107; вокруг процесса над Тухачевским, Якиром, Уборевичем и др. в июне 1937 г. см. там же: Д. 12079. Л. 56–57; Д. 12079. Л. 58–60. В докладных обязательно есть информация о «вражеских выступлениях и вылазках врагов».

13

Fitzpatrick Sh. How the mice buried the cat. Р. 299–320; Fitzpatrick Sh. Stalin's Peasants: Resistance and Survival in the Russian Village after Collectivization. Р. 286–312; Маннинг Р. Массовая операция против «кулаков и преступных элементов»: Апогей Великой Чистки на Смоленщине // Сталинизм в российской провинции: смоленские архивные документы в прочтении зарубежных и советских историков / под ред. Е. В. Кодина. Смоленск, 1999. С. 230–254; Manning R. T. The Great Purges in a rural district: Belyi raion revisited // Stalinist terror. New perspectives / еds. Getty J. A., Manning, R. T. Cambridge, 1993. Р. 168–197; Ellman M. The Soviet 1937 Provincial Show Trials Carnival of Terror?; Fitzpatrick Sh. A Response to Michael Ellman; Трагедия советской деревни. Коллективизация и раскулачивание; Верт Н. Террор и беспорядок. С. 267–293; Павлова И. В. Показательные процессы в российской глубинке в 1937 году // http://www.philosophy.nsc.ru/journals/humscience/2_98/18_PAVLO.HTM; Аблажей Н. Н. Показательные судебные политические процессы районного масштаба периода «Большого террора» в Сибири и на Урале // Судебные политические процессы в СССР и коммунистических странах Европы. Сравнительный анализ механизмов и практик проведения: Сборник материалов российско-французского семинара (Москва, 11–12 сентября 2009 г.). Новосибирск, 2010. С. 120–130.

14

Трагедия советской деревни. T. 5. Кн. 1. С. 56, 59, 61.