Волки Одина. Александр Мазин

надо отдать ему должное, помалкивал. Терпел. Хотя, судя по роже, ему очень хотелось ответить.

      Когда-то в бесконечно удаленном прошлом, до Лики, Машунька Саньку нравилась. Вся такая складная, крепенькая, решительная. И при этом – глазищи такие наивные-наивные…

      Но ничего у них не было. Серёга четко обозначил: «мое», и Санёк тоже установил дистанцию. Длинную. Теперь – пожалел. Доверие не помешало бы.

      – Короче, так, голубки, я хочу знать, что там у вас произошло, в подробностях.

      – Он меня обозвал, знаешь как? А сам – с той блондинкой! – Машунька всхлипнула.

      – Да не было у нас ничего! – возмутился Серёга. – Санёк, ты знаешь…

      – Не знаю и знать не хочу. Меня интересует, откуда взялось вот это! – Он поднял заскорузлую от крови блузку и бросил Серёге на колени. – Это ведь ее кровь?

      – Почему это ее?

      – Почему – моя?

      В один голос.

      – А чья? Вы там кого-то зарезали?

      Дружное «нет».

      – Ты чё, не веришь? – Серёга даже обиделся.

      Санёк, может, и не поверил бы. До Игры. Теперь он был готов поверить во что угодно. Но ему нужны были детали. Одна у него уже была. Брелок от «ниссана» с человекозмеей. Но этого мало.

      – Значит, он тебя оскорбил, ты его решила поколотить, а он тебя оттолкнул, так?

      – Он меня ударил! – Силы понемногу возвращались к Машуньке. – Очень больно! Я аж задохнулась совсем!

      – Да я тебя просто оттолкнул, чтоб ты мне рожу не изодрала!

      – Я б тебе не только рожу…

      – Стоп! Интимные подробности оставим! – перебил Санёк. – Серёга, заткнись пока. Машунька, что ты почувствовала? Поточнее.

      – Очень больно! Внутри! И кровь сразу потекла! Я испугалась!

      – Молодец! А ты, герой, что почувствовал?

      – Я разозлился! – сообщил Серёга. – Толкнул ее, а потом увидел, как кровь пошла… Испугался. Подумал, у нее там, под курткой, что-то острое было.

      – Не было там ничего! Это ты, псих, меня покалечил!

      – Ничего я тебя не калечил, – буркнул Серёга. – Я хотел в скорую звонить…

      – А что ж не позвонил? – сварливо осведомилась Машунька.

      – Не успел потому что!

      – А что успел?

      – Ну я испугался. А потом снова разозлился. На себя. И кровь идти перестала.

      – Вот так – сама? Просто разозлился – и перестала?

      – Вроде того, – пробормотал Серёга.

      – Руку покажи!

      Осмотр ничего не дал. Рука как рука. Ногти подстричь не помешало бы. Никаких татуировок.

      – Ну-ка сожми мою!

      Нормальный хват. Никакой сверхсилы.

      – Давай-ка на кухню, – распорядился Санёк. – А ты, Машунька, отдыхай пока.

      – Еще раз – подробности твоей великой битвы с докторами! – потребовал Санёк, когда они вышли. – И что при этом чувствовал.

      Чувствовал Серёга много чего. Но память у него была хреновая. А может, стресс сказался. Ничего, кроме: «он меня – так, а я его – так», – выдавить из другана не получилось. Но картина складывалась загадочная. Сначала – ссора с Машунькой, которая началась