На переломе эпох. Том 2. Владимир Земша

влево, значит, вторую «поправку» нужно делать влево. Но двигался он медленно – значит на «полцели» влево. Минус цель вправо, итого на «полцели» вправо…)

      Влад подвёл фигуру танка под шкалу измерения дальности… да чего тут. Танк-то вот он – рядом.

      Так близко ему ещё не приходилось стрелять по цели. Но то были учебные цели! Нужно спешить, пока танк повёрнут боком!

      Выбрав в сетке прицела нужную рассчитанную клетку, наведя её в сочленение башни, лейтенант утопил предохранитель и выстрелил. У него не было шанса на ошибку. Ибо ценой ошибки была не учебная двойка, а смерть. Своя и других людей. Уши разодрала острая боль от выстрела. Столб порохового газа вылетел в трубу сзади, подняв в воздух клубы пыли.

      ***

      …Прицелом ненависть вперёд взирала,

      Зарядом гнев по стали саданул,

      И газами на миг глаза застлало.

      Язык огня под башней полыхнул…

      Разрывы бронебойных свирепели.

      Пять танков чёрной кровью изошли.

      А мы ещё не понесли потери.

      Враги не одолели. Отошли.

      Но не ушли. Как чёрный символ страха

      Стелился плотно дым по бороздам.

      Высотку окружили и с размаха

      Полукольцом ударили по нам.

      Вновь землю гусеницы разрывая,

      ползли. Но пусть страшат других.

      Броня фашистов толстая, большая

      На нас ползла не менее больших!

      На нас, чей дух не покоряли.

      Социализм нам Душу закалил.

      Идеи Ленина наш Разум воспитали,

      А Сталин нас Бронёю наделил…

      И в немца страх смертельный наливался:

      15 танков плавилось в огне.

      И натиск страшной стали надорвался.

      Он проиграл в неправильной войне.

      Смолкал в ушах проклятый рокот стали.

      И гнев, и радость сединой слились.

      И точки танков с виду исчезали.

      А здесь, недогоревшие, рвались.

      Залито поле чёрной жаркой краской.

      Пылает вновь кровавая заря.

      Солдат Советских с материнской лаской

      Оберегает Русская Земля!

Автор В. Земша. Из баллады «Победившие смерть», забракованной советской цензурой за излишнюю патриотичность, не соответствующую «политической конъюнктуре» середины восьмидесятых.

      В следующую секунду, едва рассеялся дым, раздался мощный взрыв. Видимо, сдетонировали боеприпасы, которыми был упакован танк. Башню отнесло в сторону.

      Груда искорёженного танкового железа горела на перекрестке. Хобот танкового ствола уткнулся в асфальт рядом с автобусом.

      – Так ему! Как хорошо попали, товарищ лейтенант! – заорал Бедив, высунувшись из-за бетонных обломков. И упал замертво почти одновременно с сухим щелчком. Во лбу его было словно просверлено кровавое отверстие. Глаза по-прежнему выражали радость и немного недоумение.

      – Бедиев! – вырвалось отчаянно у Тимофеева.