У стен недвижного Китая. Дмитрий Григорьевич Янчевецкий

с флагами подчиненных судов.

      Кругом эскадры стоят купцы – коммерческие пароходы, снабжающие эскадру углем и продовольствием. Между броненосцами снуют буксиры, которые тащат за собой баржи и джонки с углем, мясом, зеленью, живностью, вином, консервами и всем, что заказывает эскадра.

      Судя по тому, как много барж с провиантом собралось вокруг «Центуриона» и «Эндимиона», можно предполагать, что англичане страдают самым большим аппетитом не только политическим, но и гастрономическим.

      Полуодетые загорелые китайцы-кули[3], под командою иностранных капитанов, суетятся на баржах и живо переносят привезенный груз на корабль или длинной вереницей карабкаются по узкому трапу и в грязных корзинках тащат каменный уголь, задыхаясь в клубах угольной пыли и возвращаясь с военного судна черными неграми.

      Мы подошли к «Гремящему». Бурхановский передал командиру, капитану 2 ранга Миклашевскому, адресованные ему пакеты. «Гремящий» стоял возле плавучего маяка, указывающего вход в реку Пэйхо; около нашей канонерки стояла английская «Вайтинг». Мы сели на баркас и направились к «Корейцу».

      Беспокойные волны рейда мешали нам быстро двигаться. Бурхановский решил достать один из тех буксиров, которые возвращались от эскадры в Тонку. Однако на наши сигналы платком и крики никто не обращал внимания: все заняты своим делом и никому нет дела до других.

      Наконец, один буксир с капитаном-англичанином повернул в нашу сторону. Бурхановский крикнул капитану:

      – Do you go to Tongku?

      – Yes.

      – Will you take me on board and go to the Russian man-of-war in the river?

      – All right!

      – How much do you want?

      – 35 dollars.

      – All right!

      – Вы идете в Тонку?

      – Да.

      – Возьмите меня на борт и доставьте на русское военное судно в реке.

      – Ладно.

      – Сколько денег вы хотите?

      – 35 долларов.

      – Ладно.

      Буксир принял нас, и мы пошли быстро. Эскадра пропадала из глаз.

      – How is the water at the bar?

      – There is no water at all. It is very bad to cross the bar. Two feet. No more.

      – Какова вода на баре[4]?

      – Ha баре совсем нет воды. Переходить его будет очень трудно. Не более двух футов глубины, – ответил капитан.

      Показалось мутное белесоватое дно бара-отмели, которая здесь имеет не более 9 и редко 11 футов глубины при высокой воде и только 1 1/2 фута при низкой. Наш буксир раза три зацепил за песок, и мы стали.

      Капитан и его китайская команда засуетились. Потащили нас в обратную сторону, дернули направо, налево, и, наконец, мы благополучно перелезли через бар.

Пэйхо

      Перед нами устье знаменитой китайской Невы, ведущей к Небесной столице. Это Белая река – Байхэ, переименованная европейцами, не церемонящимися с китайскими названиями, – в Пэйхо.

      Это – великая река Чжилийской провинции, впадающая в Чжилийский залив, также по-своему названный европейцами Печилийским, несмотря на то что китайцы зовут и залив и прибрежную область просто Чжили.

      Хотя

3

То есть наемные рабочие, батраки.

4

Английское слово «bar» означает «отмель».