Дорога шамана. Робин Хобб

уезжаем, Сил. Прямо сейчас.

      – Но… Я так и не побывала на рынке! Папа, это была не моя вина!

      Вев опустился на колени возле Ворона, затем посмотрел на разведчика и завопил:

      – Проклятье, он сломал моему мальчику челюсть!

      Из таверны выходили все новые люди, щурясь от яркого солнечного света, словно ночные животные, которых разбудили тревожные крики. Они злобно смотрели на разведчика, а потом с сочувствием на лежащего на земле мальчика.

      – Невар, – резко обратился ко мне отец, – как ты оказался вовлечен в эту историю? И где Парт?

      Парт, усы которого еще не успели просохнуть от пива, возник за спиной отца – он едва ли не последним вышел из таверны. Подозреваю, он распивал очередную кружку пива вместе с Вевом, когда тот выскочил из-за стола и бросился на улицу. Парт тут же закричал, заглушая остальных:

      – Слава добрым богам! Вот мальчишка. Невар, немедленно иди сюда! Я тебя искал. Ты ведь знаешь, что нельзя убегать и прятаться от старого Парта. Форт – это не место для баловства.

      Голос моего отца мог перекрыть шум битвы. Однако он не кричал. Все дело было в том, как он говорил.

      – Можешь возносить хвалу, кому пожелаешь, Парт, но меня ты не обманешь. Ты больше на меня не работаешь. Забирай свое седло.

      – Но, сэр, во всем виноват мальчишка! Он убежал, как только вы вошли в дом…

      Парт смолк. Мой отец уже не обращал на него внимания. Впрочем, как и все остальные. Командир заставы спустился по ступенькам с крыльца и решительно направился к нам, а его помощник, старавшийся не отставать, что-то быстро ему говорил. Потом он вышел вперед, расчищая начальнику гарнизона дорогу в толпе зевак, и наконец они приблизились к нам. Следует отдать должное командиру – он выглядел совершенно спокойным, даже равнодушным.

      – Что здесь происходит? – строго спросил он.

      Все, кроме Вева, замолчали, а тот заявил:

      – Он ударил моего мальчика и сломал ему челюсть, сэр! Это сделал разведчик! Подкрался к моему мальчику и ударил его!

      – Разведчик Халлоран. Ты можешь объяснить свои действия?

      Лицо Халлорана превратилось в маску. Во мне что-то сжалось, хотя я не смог бы объяснить, что означала такая перемена в лице. Разведчик ответил, тщательно подбирая слова:

      – Сэр, он оскорблял мою дочь и угрожал ей.

      Командир нахмурился.

      – И все? – спросил он, дожидаясь более подробных объяснений.

      Наступило долгое молчание. Я пришел в замешательство и поежился. Девочек нельзя оскорблять. Даже я это знал. И тогда я исполнил свой долг. Мой отец часто повторял, что мужчина обязан всегда говорить правду. Я откашлялся и проговорил:

      – Они схватили ее за руки и попытались затащить в переулок. Потом Ворон назвал ее лошачкой, а после того, как она его отшвырнула, сказал, что оседлает ее. И прольется кровь.

      Я повторил только те слова, что были мне знакомы, однако их взрослый смысл от меня ускользнул. Насколько я понял, он назвал девочку мулом.