Свидание на пороховой бочке. Елена Логунова

вскинула голову. На измазанном растекшейся тушью лице отразился священный ужас. С таким выражением слушают новые рассказы Баси Кузнецовой пацаны – добровольцы из дворовой фан-группы мамули.

      – Ага, не в постели, – я обнадежилась. – А где же?

      – В магазииииии…

      – В магазине? И что, они там покупали вино, продукты и презервативы для приватной вечеринки на двоих?

      – Нет! – Трошкина рассердилась. – Это был ювелирный магазин!

      – О… – растерялась я.

      – Ты прекрасно знаешь Зяму, и я тоже его знаю, как облезлого! – горячо заговорила Алка.

      – Как облупленного, – машинально поправила я, слегка поморщившись.

      Мой брат, конечно, негодяй, но он нисколько не облезлый. Зяма настоящий красавец – это у нас фамильное.

      – Мы Зяму знаем и понимаем, что довести отношения с ним до витрины с золотыми кольцами может далеко не каждая женщина! – продолжила Трошкина.

      – Редкая птица долетит до середины Днепра, – согласилась я и присела на стульчик рядом с Алкой.

      Черт побери, неужели Зямка решил жениться не на Трошкиной, а на какой-то совершенно посторонней бабе, о которой я ничего не знаю, кроме того, что она въедет в нашу семью на красном «Пежо»?!

      – Так что ты о ней знаешь? – прочитала мои мысли подружка.

      – Ничего, – неохотно призналась я. – Совсем ничего! Но это дело поправимое.

      Я встала и забросила на плечо свою сумку, как вещмешок.

      – Вставай, Трошкина! Бери шинель, пошли домой! Мы еще повоюем за твое счастье!

      С Алкой мы познакомились в детской песочнице, и я ее я тоже знаю, как обле… Пардон, как облупленную.

      Деморализованная Трошкина была бы мне плохим помощником в борьбе за построение новой ячейки общества с участием Зямы (но без участия посторонней бабы на красном «Пежо»).

      Хорошим помощником деморализованная Трошкина была бы разве что уличному попрошайке: глядя на ее бледную зареванную мордашку, добрые люди стали бы щедрее на подаяния. Поэтому я заботливо отвела подружку к ней домой, усадила на кухне, приготовила чай и сунула в одну протянутую ручку Трошкиной дымящуюся чашку, а в другую – шоколадный батончик.

      – Сиди здесь! – велела я и пошла энергично ворошить фамильное гнездо Кузнецовых.

      Птенчик Зяма сидел на кухне, разинув клювик: терпеливо ждал ужина. Папуля в переднике маскировочного окраса разминал голеностоп у плиты, на которой злобно шипели и шкворчали неукротимые сковородки.

      – Всем привет! – сказала, как выстрелила, я и сразу же развернулась к братцу. – А некоторым еще и вопрос: колись, братишка, что это за история с бабой на красном «Пежо» в ювелирном магазине?

      Согласна, формулировка не грешила точностью. Но Зяма явно понял, о чем я, и заерзал на диванчике.

      Назревающему признательному «расколу» помешала мама, явившаяся в кухню вслед за мной.

      – Что случилось, кто-то въехал в магазин на машине? – по-своему