Ворон. Таша Танари

одна тень истинных эмоций не отразилась на лице шифу Лао. Тогда как на самом деле он пребывал в ужасном расположении духа, понимая, что песчинки в часах неумолимо исчезают в небытие и совсем скоро его любимую ведьму постигнет та же участь. Степняка злило упрямство Шедар и ее глупость – тоже.

      – Опять?! – Гнев, который копился в Асти, вдруг выплеснулся в одном слове, вместе с толикой силы.

      Ему порядком надоели обтекаемые ответы Лао. Ишидан не шелохнулся, продолжая отстраненно смотреть в черную пустоту. И только Красная кукла недовольно покачала головой, после чего подняла с пола осколки разбившегося кувшина.

      «Цзинь-цзинь», – осуждающе пропели серьги, ударившись о тонкую фарфоровую шею.

      Мелодичный звон заставил Рантара поморщиться: головная боль никак не желала проходить. Спонтанный выброс силы Мартинити ударил и по нему. Можно сказать, Асти еще отделался испугом, в то время как Лепорт остался в руках целителей надолго.

      – Что ты желаешь услышать?

      – Как мне поступить? – впервые на памяти Лао Рантар просил совета. Он уже и забыл, что злился на друга.

      – Лепорт сделал то, что сделал… Ты сам открыл дверь в курятник для лиса, когда доверил ему охрану Дакасты.

      Этот момент стерся из памяти Рантара. До мастерства Лепорта в распитии крепких спиртных напитков он не дотягивал.

      – Я еще спущу с него шкуру и повешу ее над каминной полкой. Пусть только очнется и…

      Перед внутренним взором Асти появился Пряник – кот, который жил у его тетки. Шерсть на звере совпадала мастью с Лепортом. Поганец любил гадить в сапоги и откусывать пуговицы с одежды. Тетка так и не узнала, что лапка на счастье на седле боевика принадлежала наглой животине.

      – Ты сам дал ему дозволение, – укорил Лао.

      – Ничего не помню, – честно признался Асти. В отличие от Лепорта, он прогонял волка крайне редко. Да и слово «охота» было неуместно: они просто пили, чтобы забыться. Впрочем, им это неплохо удалось – волк сдох где-то на дне бутылки.

      – В своих играх вы, олухи, забыли одну важную вещь, – произнес Ишидан. – Дакаста не бездушная кукла.

      Вновь раздался мелодичный звон. Красная не спорила с господином, но его заявление не осталось без внимания.

      – Ушла! – приказал Лао, не глядя на служанку. – Человеческие чувства, а тем более чувства женщины, подобны хрупкому мосту: одно неверное движение – и рухнешь в пропасть.

      – Твоя переправа столь же призрачна, – не остался в долгу Рантар.

      – Может и так, но мой мост держится еще и на холодном расчете. Дакаста в силу своего возраста на подобное неспособна, – ответил Лао и добавил: – Тебе стоило остаться у лекарей еще на несколько дней.

      – Заботу прибереги для адептов, – проворчал Рантар, хоть в душе и был согласен с другом. Но присутствие Теодора на соседней койке выводило боевого мага из себя.

      Он догадывался, что тот перешел рамки дозволенного – Асти не составило труда сложить характер