Тот, кто дает ответы. Варвара Еналь

столешницей и парочка стульев, тоже деревянных и очень старых, как будто их приволокли из какого-то музея.

      – Да не бойся, дурочка. Ты просто запишешь свои желания, и все. Ничего особенного, правда? – Соля подошла к столу и жестом поманила Дарину. – Только дверь за собой закрой, – добавила она.

      Дарина закрыла дверь, уселась на шаткий стул и уставилась на коричневую книгу, которую Соля положила перед ней. От книги пахло землей и чем-то ветхим, старым и истлевшим. Кладбищем, что ли?

      Дарина поежилась и подумала, что следует как можно быстрее покончить с этой неприятной процедурой. Что там она должна написать?

      Подружка снова чиркнула спичкой и взялась зажигать оставшиеся свечи. Один за другим вспыхивали крошечные огоньки, освещая пыльный мрак сарая. Старая-престарая, потертая-препотертая обложка выглядела неприятной и жуткой и напоминала музейный экспонат. Дарина достала телефон и, пока Соля занималась свечами, сделала пару кадров. Пусть будет.

      Наконец подруга села напротив.

      – Что мне писать? – Дарина схватила простой карандаш, который услужливо протянула ей Соля, и глянула в спокойные голубые глаза подруги.

      – Подожди, не спеши. Открой на чистой странице и запиши свое имя. А если там вдруг появятся какие-то слова, не читай их. Просто пиши. Полное имя и фамилию.

      Дарина кивнула, открыла книгу – страницы так сильно шуршали, словно пытались о чем-то предупредить, – и простой карандаш вывел на бумаге имя. Старая плотная бумага скрипела, будто не хотела принимать в себя слова. Буквы получались кривыми и неразборчивыми.

      Рыбалко Дарина

      Серые буквы проступали четкими знаками и казались каким-то заклинанием. Странным, жутким заклинанием. Дарина взглянула на Солю – та не отрываясь смотрела на книгу. Глаза подруги потемнели, губы были плотно сжаты. Только сейчас Дарина заметила, что на лице Соли совсем нет макияжа. Темные ресницы не накрашены, на бледных губах – ни тени помады. Соля казалась невероятно бледной, серьезной и даже испуганной. Чего она боится? Книги, что ли?

      А старая-престарая книга вдруг ожила.

      «Нет в кланах такой девушки», – проступил ответ, будто выведенный чернильными буквами.

      Почерк был старинный, буквы с завитушками, и Дарина не сразу разобрала смысл.

      – Оно говорит, что такой девушки нет, – пробормотала она, поднимая глаза на Солю.

      – Не обращай внимания. Пиши то, что я тебе скажу, не перепутай. И помни, все, что ты тут запишешь, сбудется.

      Дарина вздохнула и под диктовку Соли вывела первое предложение.

      Хочу, чтобы братья Корсуненко Назар и Андрей умерли.

      – Как умерли? – не поняла Дарина.

      Соля вдруг наклонилась, схватила ее за руку и зыркнула зло, словно хлестнула взглядом.

      – Не спрашивай, дура! Начала писать, так пиши! Второе желание. Слушай внимательно.

      Хочу, чтобы Ангелина Коваль тоже умерла.

      – Это та, что украла твои деньги с карты. Два желания для тебя, чтобы отомстить твоим врагам. И два