Демон в белом. Кристофер Руоккио

снаружи открыли огонь.

      Затем все стихло.

      – Эта тварь сюда не протиснется, – заметил один солдат.

      Внешняя дверь шлюза прогнулась под ударом могучего кулака чудовища. Мы все подскочили. Через мгновение открылась внутренняя дверь, давая нам путь в центральный трюм корабля.

      – Вперед! – крикнул я. – Быстрее! Заварить внешний люк!

      – А воздух не выйдет? – спросил кто-то, торопясь за мной.

      – Этой твари воздух не нужен! – рявкнул я.

      Когда последний из нас перевалился через порог, двое солдат развернулись и с помощью винтовок накрепко заварили дверь шлюза. Я по-прежнему чувствовал, как чудовищные кулаки молотят по другой двери. Неужели тварь не додумалась повернуть колесо? Или просто вымещала свою злость, понимая, что не может больше нас преследовать?

      Удары прекратились.

      – Адр, что случилось? – спросил Паллино, проталкиваясь ко мне.

      – Что это была за чертовщина? – сказал кто-то еще.

      Я всецело был поглощен мыслями о декурионе и солдатах, оставшихся прикрывать наше бегство. В чувство меня привела Валка.

      – Адриан, что случилось? – повторила она вопрос Паллино. – Что это было?

      Я откашлялся и ответил всем сразу:

      – Один из демонов Эринии.

      Глава 24

      За вратами Тьмы

      – Думаешь, они выбрались?

      – Надеюсь, они нашпиговали урода по самое не хочу.

      – Клыки видел?

      – Пошевеливайтесь! – поторопил Паллино солдат.

      Вокруг было так просторно, что я не видел ни потолка, ни дальней стены. В трюме стоял мрак темнее, чем темнота бесконечного космического дня, лишь на стенах горели тусклые красные лампочки, не ярче, чем свечи. И тишина… внутри было безвоздушное пространство, и поэтому не было слышно ни шагов, ни криков. Мы двигались, словно похоронная процессия, ощущая лишь легкую дрожь в собственных костях.

      По правую сторону разверзлась настоящая бездна в тысячи футов глубиной. Через нее тянулись платформы и мосты, скрываясь во мгле. Лестницы поднимались и спускались, а рядом на массивных цепях висели клетки-лифты. В свете фонарей я заметил во тьме еще несколько платформ, не прямых, а извилистых, как умы тех существ, что построили их.

      Дроны-картографы сюда не добрались, и нам пришлось ориентироваться по нечеткому звуковому сенсору, который сообщал, что впереди еще больше десятка миль пустоты. По рации донеслись звуки боя. Сквозь помехи я разбирал приблизительно одно слово из семи.

      – Зажаты в секторе цэ-семь!

      – Враги у правобортного турбинного отсека!

      – Лезут из стен!

      – Думаешь, здесь есть еще такие твари? – спросила Сиран.

      – Не знаю, – ответил я, замедляясь, чтобы подождать ирчтани.

      Они не могли летать в безвоздушном пространстве, и их короткие ноги плохо сгибались. Словно подбитые птицы, ирчтани скакали за нами, не выпуская из покрытых чешуей рук мечи и винтовки.

      – Но нам следует быть ко всему готовыми, – сказал я.

      – Пал поставил в известность центурионов.