Я люблю тебя лучше всех. Эмилия Галаган

ругался. Сходил, послушал, а потом сказал только:

      – Ну не сдала, и молодец. Воровать плохо, но стучать – еще хуже. Это кто-то из мальчишек был?

      Я вздохнула:

      – Я не видела.

      Он улыбнулся с гордостью:

      – Молодец. Уж если не сдавать, так до конца.

      Русичка влепила всему классу двойки в журнал. Колонку двоек, стаю лебедей.

      Со следующего года русский у нас вела новая учительница, но та, обворованная, еще раз проявилась.

      Был зимний вечер, конец второй четверти… Если ручка не пишет, нужно достать стержень, а из стержня – металлический кончик, а потом аккуратно подуть… Только не слишком сильно – иначе густая чернильная капля сорвется и шлепнется на лист, пропитает его насквозь. Вот такого цвета небо было в тот зимний вечер, когда мы с Катькой решили после школы сходить на ту сторону. Точнее, нас позвала Илонка, у которой там бабушка жила. Буквально пару домов пройти от станции, там еще дерево росло сухое – и сразу поворот на ту улицу, где Илонкина бабка.

      С этим деревом была страшилка связана. Типа старшеклассники в прошлом году на русичку молодую напали – и на нем повесили. Она кому-то двойку поставила в аттестат. Вроде как двоюродному брату Гордея. Тому лысому, который считался страшно опасным. Гордей про него всякое рассказывал, хвастался, чуть не лопался. В общем, говорили, что училка пошла на принцип и не поставила ему тройку. А он со своими дружками напал на нее – и все. Повесили ее на шарфе. Она городская была, каждый вечер в Заводск уезжала, вот на станции ее и подкараулили…

      Шли мы с Катькой и Илонкой из школы, обсуждали, какие придурки Гордей и Каща, удравшие с последних двух уроков, смеялись, на ледяных лужах скользили, падали, вставали, пальто в снегу, в карманах снег, за шиворотом снег… где варежка? Девочки, посмотрите, не видите красной варежки? А, вот она!

      И тут вдруг Илонка сказала:

      – Ой, девочки, сейчас самое главное – мимо того дерева пройти…

      – Давайте пробежим! – предложила Катька. – Вжух, и готово!

      – Главное – не смотреть!

      Говорили, что некоторые люди видят на дереве труп учительницы. В черном пальто. Качается туда-сюда. Ух, страшно! Да, лучше всего – бежать. Не смотреть вверх. Ни за что!

      Дорожка была узкая, мы друг за дружкой выстроились, сгорбились (так бежать удобней, когда портфель за спиной) и побежали.

      Сначала заорала Илонка, потом ее вопль подхватили остальные.

      На дереве висела учительница!

      Я увидела только какое-то темное пятно. Движущееся.

      И бросилась бежать. Катька с Илонкой рванули вперед, к дому бабки, а я повернула обратно, к станции. Ноги несли меня сами – подальше, подальше. Несколько раз я поскользнулась, упала, вскочила и припустила сильнее. Хотя на физре у меня за бег выше тройки не было, но тут…

      Только когда станция осталась далеко позади, я остановилась, чтобы перевести дух.

      А вдруг привидение захочет преследовать меня и здесь? Что ему помешает-то? Железная дорога? Едва ли… Я старалась идти быстро. В боку кололо. Дыхание сминалось.