Высокий глерд. Гай Юлий Орловский

верит, что спасет положение, еще не знает про неизбежность исторических процессов, для которых неважно, кто на троне.

      С другой стороны, хорошо знаю по истории, что в самом деле зависит от правителя, воевать стране или вести мирную жизнь, прорубывать окно в Европу или окружить себя фаворитками и проводить дни в пьянстве и неге, в то время как королевство сползает к революции и гражданской войне.

      – Увы, – сказал я почти с сочувствием, беспомощный противник почему-то сразу перестает казаться противником, когда попадает в нашу полную власть, особенно, если этот противник – самка. – Здесь вы не королева.

      Она выпрямилась, глаза сверкнули гневом:

      – Никто не отнимет мою корону!

      – Как я уже сказал, – напомнил я, – всех королей и королев мы перебили. Во всех королевствах! Даже своего императора вместе с семьей расстреляли и закопали, как собак. Только в самых крохотных королевствах их не убили, а оставили для смеха. Одевают посмешнее и показывают по большим праздникам народу. Теперь общество обходится без королей, графов, баронов и прочих дураков. Все рождаются одинаково свободными и без привилегий.

      Она прошептала в отвращении:

      – Такого просто не может быть…

      – Это есть, – заверил я. – Наше общество полностью демократичное и справедливое, потому намного более бесчеловечное и жестокое, чем у вас.

      – Почему?

      – Ваше величество, – сказал я, – у вас графами и баронами сразу рождаются, а у нас ими нужно становиться. Я же говорю, все от рождения одинаковы! И начинается такая гонка за властью, что трупы прятать некуда… Конечно, у нас эти победившие называются не графами, это мелочь, у нас это олигархи, политики, управляющие транскорпорациями, футболисты, актеры, биллгейтсы и прочие, кто добился успеха, обойдя множество соперников… Отведайте сока. Вот этого, розового, можно и этот, оранжевый. В них есть все, чтобы восстановить здоровье. У вас оно точно пошатнулось, верно?

      Она процедила злобно:

      – Моего здоровья хватит, чтобы править королевством!

      – Опять за рыбу гроши, – сказал я с сочувствием.

      Она сделала глоток сока, прислушалась к ощущениям. Я следил за ее медленно розовеющим лицом, а она спросила внезапно:

      – Сколько у тебя табунов?

      Я спросил удивленно:

      – Табунов? Ни одного.

      Она нахмурилась, посмотрела искоса.

      – Как так? Ни одного? Даже простых коней, не крылатых?

      Я выдавил улыбку.

      – Чего я их буду таскать с собой? Конечно, ни одного.

      Она фыркнула:

      – Ах да, понятно, смешно… Ты уже придумал, как вернуть меня обратно?

      Я сам откинулся на спинку стула и воззрился на нее с должным изумлением.

      – Как?.. Ваше величество, скажу вам с долей микроскопического сочувствия, но твердо, что вернуться не удастся. Это не в моих силах. Если же попытаться обратиться за помощью…

      Она вздрогнула, во взгляде впервые промелькнул страх.

      – Нет!

      – Мне тоже кажется, – проговорил я медленно, – что в этой идее что-то не то… Хоть