Шепчущий череп. Джонатан Страуд

Взгляни, с этой стороны крышка прикреплена на петлях. А на противоположной стороне два шпингалета, один из них все еще закрыт. Так что, Джордж, нанесешь один точный удар ломиком, откроешь крышку, запечатаешь то, что найдешь внутри, и через час мы будем дома. – Он посмотрел на Джорджа, на меня и спросил: – Вопросы есть?

      – Есть, – ответил Джордж. – Несколько. Где вы будете стоять? Как далеко? Какое у вас будет оружие, чтобы защитить меня, если из гроба выскочит что-нибудь ужасное?

      – Мы с Люси все будем держать под контролем. А теперь…

      – И еще. На случай, если не вернусь домой, я составил завещание. Вы найдете его под моей кроватью, в дальнем углу, за коробкой с бумажными носовыми платками.

      – Будем молиться, чтобы Господь избавил нас от этих поисков. А теперь, если вы готовы…

      – А на крышке гроба была какая-нибудь надпись? – спросила я. К этому моменту я успела привести себя в состояние боевой готовности, все мои чувства обострились до предела.

      – На ней было столько грязи, что трудно сказать что-нибудь наверняка, – покачал головой Локвуд. – И начинать заново скоблить ее тоже очень не хочется. Давайте лучше поскорей закончим с этим делом.

      На самом деле открыть крышку гроба было намного сложнее, чем говорил Локвуд. Заржавел не только уцелевший шпингалет, в нескольких местах сама крышка тоже приржавела к верхнему краю боковой стенки, поэтому, чтобы освободить крышку, понадобилось двадцать минут, на протяжении которых мы по очереди работали карманными ножами и стамесками. Наконец мы почувствовали, что крышка сможет свободно подняться на петлях.

      – Так, неплохо, – сказал Локвуд, в очередной раз взглянув на термометр. Температура держится стабильно, не падает, миазмы сильнее не становятся, и вообще все идет как-то на удивление спокойно и тихо. Даже подозрительно. Ну, ладно. Люси, по местам.

      Мы с Локвудом разошлись к противоположным концам гроба. Я держала наготове нашу самую большую и крепкую серебряную сеть, более метра в диаметре. Локвуд вытащил свою рапиру и держал ее, слегка направив клинок вверх, готовый в любой момент атаковать противника.

      – Джордж, – сказал он, – теперь дело за тобой.

      Джордж кивнул, на несколько секунд закрыл глаза (то ли настраивался, то ли молился), затем взял в руки фомку. Пошевелил пальцами, разминая их, покрутил плечами и так повел шеей, что в ней что-то щелкнуло. После всего этого Джордж наконец вплотную приблизился к гробу и осторожно вставил кончик фомки в щель между сломанными шпингалетами. Затем выпрямился, повилял задом, как игрок в гольф перед тем, как нанести сильный удар, глубоко вдохнул и налег на ломик. Ничего не произошло. Джордж снова навалился на фомку. Вероятно, крышка покоробилась и ее слегка зажало между перекосившимися боковыми стенками гроба. Джордж налег на ломик изо всех сил.

      С оглушительным звоном крышка подскочила вверх, а тот конец ломика, на который навалился Джордж, резко опустился вниз. Джордж пошатнулся, откинулся назад и, потеряв равновесие, грузно шлепнулся в грязь. Покрутил