Питерские палачи. Андрей Деменков

Стас. – Потом с финнами бизнес в Ай-Ти завел, сейчас – совладелец небольшой фирмы. Не жирует, но жизнью вполне доволен. Четырехкомнатная квартира, дача у моря, «Вольво», жена, двое детей. Прошлым летом всей семьей в Египте отдыхали.

      – Молодец какой! – искренне порадовалась за него Инга.

      – Да там сейчас многие стали молодцами! Таллинн вообще здорово изменился. Машин – тьма. И все западные, даже новых «Лад» не видно. Несколько небоскребов построено, весь город утыкан супер– и гипермаркетами. Площадь у «Вирушника» в центре помнишь? Там стоянка маршруток еще была.

      – Ага!

      – Нету: на этом месте здоровенный торговый центр отгрохали с подземным терминалом для городских автобусов.

      – Во дают!

      – Снаружи мне не очень, но внутри круто, ничего не скажешь.

      – Раз машин много, неплохо люди живут?

      – Неплохо, неплохо. Мобильники, наверное, уже у всех есть: даже дворники и старушки-пенсионерки с «трубами» ходят. Компьютеры, как я понял, у каждого второго, а то и больше. И почти все с выходом в интернет. Причем половина на «широкополоске» сидят – можно прямо в интернете смотреть телевидение…

      – Класс, – произнесла Инга уже немного грустно. – А отношения с эстонцами как сейчас?

      – Не вникал, честно говоря. Вроде неплохо. Серега как-то посмеялся, что те ужасы, о которых у нас по «ящику» твердят, не имеют ничего общего с действительностью. Проблемы, говорит, есть, но не принципиальные. Плохо в основном тем, кто эстонского языка не знает. Но даже такие люди зачастую хорошо устраиваются.

      – А где твой отец?

      Стас чуть посуровел.

      – Погиб несколько лет назад.

      – Погиб?

      – Эффектно звучит? – Стас горько усмехнулся. – А суть – омерзительна! Пьяным под поезд угодил.

      Инга прильнула к дверному косяку; на лице отразилась жалость.

      – Извини…

      – Какого черта?! – Стас вяло отмахнулся от Инги, заглянул в холодильник. – Чего ты извиняешься?

      Инга присела на табурет между столом и холодильником, уперла ладони в сомкнутые колени и пожала плечами:

      – Тебе ведь не доставило удовольствия мое нечаянное напоминание.

      Стас тоже сел, провел по лицу Инги коротким взглядом. В его глазах она заметила раздражение и боль; боль от чего-то другого, не связанная с памятью об отце.

      – Может, я и без твоего напоминания хоть иногда подумываю об этом. И вообще, ненавижу, когда из пустых требований приличия заверяют в том, чего на самом деле не испытывают! Знаешь, когда при знакомстве мне говорят совершенно стандартное «очень приятно», да еще и с идиотской улыбочкой, порой так и хочется сказать: «Че ты лыбишься, придурок? Может, через пять минут в рожу вцепишься!»

      – И что же мешает тебе это сказать?

      Стас опешил. Незаметно для себя он попал в разряд кухонных скандалистов, а Инга поймала его. Пару секунд они напряженно смотрели друг на друга, после чего, опустив глаза, Инга произнесла:

      – Я думала, вс�