Испытание любви. Андрей Рихтер

Кумка открылся тремя днями раньше прямо напротив разгромленного магазина Петра. От погрома Кумок получил двойную выгоду – и конкуренту нагадил, и приток покупателей в свой магазин увеличил.

      – Ты мне, Альфредыч, рой землю до посинения пупов, но найди концы-выходы, – сказал Петр Гучеру. – Я хочу этого отмороженного гада прижать по закону. С оглаской, журналистами и судебным процессом. Сделаю так, что ни Горобец, ни кто другой дел с ним вести не рискнет.

      – Пуп у меня всего один, – уточнил педантичный Гучер.

      – Ключевое слово – «найди», – в свою очередь уточнил Петр, оглядывая разгромленный зал, по которому неторопливо расхаживали сотрудники милиции. – Ты же можешь. Я знаю. И то, что это он, – последовал кивок в сторону витрины, за которой был виден магазин Кумка, – я тоже знаю. Ищи концы…

      Взаимодействие с милицией Петр поручил Гучеру, контроль за наведением порядка другому заместителю, Лене Горбовскому (Горбовский числился первым заместителем, но Гучер был главнее), а сам вернулся в офис и кое-как, на слегка успокоенных коньяком нервах, продолжил работать и проработал до половины седьмого, до прихода Гучера.

      Гучер не вошел в кабинет, а ворвался, что было совсем на него непохоже. Упал в кресло, ослабил галстук, по-птичьи покрутил головой и сказал:

      – С Кумком ты, Николаич, ошибся. Это факт.

      – Не может быть! – нахмурился Петр. – Некому, кроме него. Или ты уже успел выйти на другого заказчика?

      – Не успел, – ответил Гучер. – Но только что по той же схеме был разгромлен магазин Кумка на Голосеевской. Трудно поверить, что Кум устроил такое, чтобы отвести от себя подозрения. Погром покрасивше нашего будет. Там еще и витрину разбили, потому что на ней реклама вологодского масла висела. Я в отделении был, когда дежурному позвонили. Выехал следом за ребятами, полюбовался и рванул к тебе. Ты же знаешь мою привычку сообщать плохие новости лично.

      – Так это не самая плохая новость, – хмыкнул Петр. – Честно говоря, я не испытываю никакого сострадания к Кумку…

      – Сострадание – категория условная. – Гучер редко перебивал босса, но случалось. – И дело тут совсем не в Кумке, а в том, что какие-то придурки погнали очень мутную волну, которая накроет всех с головой. Думаю, что из вечерних новостей мы узнаем еще о трех-четырех погромах. Тут не в российских товарах дело, Николаич, а в том, что где-то что-то сломалось, что-то очень важное, подпорка, державшая нашу жизнь…

      – Не нагнетай, – попросил Петр. – Ты не Кассандра[23], чтобы нагнетать.

      – Зачем мне нагнетать? – пожал плечами Гучер. – В Киеве и без меня есть кому нагнетать. Как оно будет, если завтра придется убрать с полок все российские товары?

      – Хреново будет, – честно признал Петр. – Думаешь, придется? Это что, политический наезд? Или, может, это нам от той же «Кишени» привет? Нет, вряд ли, братаны – четкие хлопцы, не беспредельщики. Впрочем, и четких хлопцев

23

 Кассандра – в древнегреческой мифологии дочь троянского царя Приама, получившая пророческий дар от влюбленного в нее бога Аполлона. Уязвленный отсутствием взаимности, Аполлон сделал так, что пророчествам Кассандры никто не верил. В переносном (нарицательном) смысле имя Кассандры употребляется для обозначения вестников несчастий.